Что-то Штык упустил. Но что? Он осмотрелся ещё раз, взгляд остановился на безмятежном лице телепата. Вот он тут сел, глаза закрыл, а спустя пару минут тут этот нарисовался, с ускорением который. Итак. Что не так? Или что вообще?

Два и два потихоньку сложились, и Штык понял, что вот-вот сюда прибудет кто-то ещё и тогда неизвестно чем всё закончится. Валить надо определённо, но помимо девушек, тут ещё и неплохое место с удобствами, это куда лучше, чем в поле лопухами пользоваться и душ принимать под дождём. Да и оружие — не успеет он всё забрать. А бросать девушек или оружие, не хотелось совершенно. Так что делать? Ругнувшись сильно матерно, он ещё раз пнул замершего на полу мужика, подошёл к Рогану со спины, от души отвесил ему пинка под зад и, заскулив от боли в ноге, отхромал три шага до стены. Там боль ушла, закрытый перелом сросся и он понял, что у парня не только башка в металл залита, но и всё остальное. Похоже, все кости металлические. Такого как на части разобрать, он решительно не представлял. Теперь он снова смотрел на них и в голове его зрела какая-то мысль, очень важная — он прям чувствовал, но никак не мог эту мысль поймать за хвост и хорошенько рассмотреть. Что-то связанное с этими мутантами, их долбанным Спасителем и всей этой ситуацией в целом. Только что? Он прикрыл глаза, сосредоточился и попытался понять.

Мысль заработала в режиме форсажа, понеслась вскачь, пробила небеса и вот оно уже близко!

Штык открыл один глаз и покосился на то, о чём подумал.

Гвен в отрубе по-прежнему, оно и понятно, телепат её выключил. Голова у неё на грудь свесилась, вся она размякла, ножки расслабились, немножко в стороны коленки, курточка распахнулась немножко шире, а под курточкой, тоненькая маячка! Грудь такая, ну — хорошая, соски выпирают, прям вот, вот слов нет. Штык облизнулся, глаза пылают, душа стоит як камень какой.

Вот. Значит, мысль там. Думать, все дела, но о чём конкретно надо было думать, он как-то неожиданно забыл. Тяжко вздохнув, глянул он на свои распухшие штаны и снова вздохнул очень горько и тяжко. Что-то не получается у него нифига. Но вот сердцем чует — сейчас важный момент, сейчас нужно подумать, представилась уникальная возможность повернуть события в свою пользу.

Но эта блин маячка! Охренеть можно…

— Соберись! — Прикрикнул он на себя, решительно отвёл взгляд.

А там Линда сидит.

Штык взвыл в беспомощности своей, и уныло махнув рукой, на поводу души своей пошёл — смотреть стал, значит, туда, где интереснее всего было.

— Эх, блять, в натуре без Ленки ваще вилы. Хуй его знает что делать, бля!!! — Воскликнул он, вперив взгляд в спокойное, сосредоточенное лицо телепата. — Ленка! — Выдохнул он, ткнув в сторону того лица не ясной национальности, указательным пальцем. Просиял як тазик медный, да песочком начищенный и радостно повторил вновь. — Ленка! Ну, блять буду, как есть в натуре! Пусть с хуем, пусть не Ленка звать, но бля буду — Ленка! — Руку опустил, улыбкой весь радостной сияет, а внутри что-то звенит, тело наполняется усталостью — скоро форсаж сам собой отключится и мир заиграет красками, а он секунды три будет стоять, закинув язык на плечо, беспомощный как котёнок. Не дело это. Надо уже шустрее развивать эту удачную и в каком-то смысле, совершенно случайную, мысль. Руками махать он перестал, старался вообще не двигаться, в таком режиме форсаж вампирского типа, держался гораздо дольше, чем в движении. В чём тут дело Штык понятия не имел, да и не особо жаждал узнать — это думать надо, запоминать всякие странные слова и подозрительные концепции, а оно ему надо? Лень ему. — Нет, в натуре. Телепат, это да, это типа Сонька, но Сонька ебанутая в хлам.