— Очень интересно, — повторил Декан. — Но немножко не ко времени. Империю мы уже потеряли.

— Потому что забыли: идиотизм города берет. Непростительная ошибка. Считались безмозглыми хлюпиками — жили себе припеваючи. А сейчас — хуже некуда. Богдеры проходу не дают. Теперь как? С виду — серьезный человек, а копни поглубже — дурак дураком. А раньше наоборот. Ни один иностранец не разберется. Вот Риббентроп заявился в Лондон — «Хайль Гитлер, ваше величество!» Вернулся в Германию и докладывает: англичане, мол, сплошь вырожденцы. Вот его и повесили в сороковых. А чтоб ему приглядеться повнимательней. Э, все одно, угодил бы на скамью подсудимых. А все потому, что судил по внешности. — Сэр Кошкарт усмехнулся и победоносно взглянул на Декана.

— Может, вы и правы, — неохотно признал тот. — Ректор, конечно, дурак.

— Умные парни почти всегда дураки. Заберут себе в голову какую-нибудь блажь — и никак ты их не свернешь. Оттого и добиваются своего. Так вот у них мозги устроены. Но в этом их беда. Из-за этого они дальше своего носа не видят. Жизни не знают, людей не знают.

Декан прихлебывал уже вторую порцию «Улисса» и с трудом, но следил за сбивчивой речью сэра Кошкарта. В подпитии воспринимать ее стало легче. Генерал выпил уже три бокала, и сидел, развалившись в кресле, похожий на старого, но могучего зверя. Глаза налились кровью и хитро поблескивают, испещренный жилками нос хищно подергивается, а рыжеватые усы воинственно топорщатся. Декан начал подозревать, что недооценил сэра Кошкарта О'Трупа. Оглушенный грохотом быстрых, коротких, сыпавшихся, как горох, словечек и шуточек — может, он был полковым барабанщиком? — Декан все-таки улавливал в этой какофонии нужную ноту. Он взял предложенную генералом сигару, попыхивал ей и слушал похвальное слово глупости.

— Вот я и говорю, идиотизм — штука хорошая, и зря мы от него нос воротим. С дурака что взять? Кто его всерьез принимает? А дурак заметит, что ты на него ноль внимания, изловчится и хвать тебя за… за мошонку. Безотказный маневр. Вот и с Богдером так надо.

— Хватать его за… Ну это слишком…

— Его, поди, и хватать-то не за что. То-то жена его ходит как тень. Тощая, бледная. Может, он больше мальчиков любит?

Декан содрогнулся:

— Не знаю, не знаю…

— А жаль. Хороша приманка.

— Приманка?

— Ну, в капкан надо положить приманку.

— В капкан? — Декан был не готов к разговору об охоте.

— Западня. Бейте по слабому месту. — Генерал поднялся, отошел к окну.

— «Овечка блеет, тигр прыгает». Это из «Стоки». Гениальная книга.

— Ах, да, — вспомнил Декан, — я не упомянул еще кое-что. Ректор хочет продать Райдер-стрит.

Сэр Кошкарт, внимательно созерцавший свое отражение в стекле, резко повернулся к нему:

— Райдер-стрит?

— Чтобы добыть средства на восстановление башни, — пояснил Декан. — Собственность колледжа, трущобы, по правде сказать. Там живут слуги.

Генерал сел и подергал ус:

— Кухмистер тоже?

— Кухмистер, повар, младший привратник, садовник — одним словом, прислуга.

— Нет, так не пойдет. Нельзя оставить старых ломовиков без конюшни. Нельзя выгнать их на улицу. Старые служаки. Так порядочные люди не поступают. — Тусклые глаза генерала вдруг блеснули. — А кстати, неплохая мысль.