|
В принципе, Каррингтон не возражал. Это даже усилит впечатление. И в студии есть свои плюсы. Грубоватая физиономия Кухмистера, сизый нос и нависшие брови будут выгодно выделяться на искусственном фоне, дадут дополнительный эффект неожиданности и непосредственности. Невнятное бормотание привратника растрогает чувствительных зрителей. Внимание всей страны будет приковано к этой жалостной истории — подлинной человеческой драме. Банальности радикала Богдера и воинственный пыл реакционера Декана оттенят прозрачную, безыскусственную честность Кухмистера, и тем самым будет доказано преимущество обыденных ценностей, которое проповедовал Каррингтон. И напоследок — воистину мастерский штрих. Генерал сэр Кошкарт О'Труп, стоя на посыпанной гравием аллее в Кофт-Касл, предлагает Кухмистеру поселиться у него, и камера показывает скромное бунгало, где старший привратник может мирно провести остаток дней своих. Каррингтон гордился этой сценой. В Кофт-Касл царил тот же дух, что и в милых его сердцу городских предместьях, а сам генерал — классический тип современного английского джентльмена. Чтобы достичь столь блистательного результата, пришлось прибегнуть к монтажу — журналист сумел обойти необузданного вояку. Помог терьер. Каррингтон заметил резвившегося на лужайке песика и спросил сэра Кошкарта. любит ли он собак.
— Само собой, — ответил генерал. — Верный друг, верный и послушный, всегда с тобой. С ним никто не сравнится. — А если вы найдете бездомного пса, возьмете вы его в дом? — Не оставлять же собаку на улице погибать от голода. Комнат у меня полно. Сами посмотрите: казармы что надо. Каррингтон поздравлял себя с удачным спектаклем. Кое-что подтереть, заменить "пса" на Кухмистера — пара пустяков. Генерал вряд ли будет скандалить: кто откажется предстать перед миллионами зрителей в качестве благодетеля? По дороге в Лондон Каррингтон натаскивал Кухмистера. — Помните, смотреть прямо в камеру и просто отвечать на вопросы. Кухмистер в темноте кивнул. — Я спрошу: "Когда вы стали привратником?", а вы ответите: "В 1928 году". И все. Точка. Понятно? — Да. — Потом я скажу: "Вы стали старшим привратником Покерхауса в 1945 году?" — и вы скажете: "Да". — Да. — Потом я продолжу: "Значит, вы отдали колледжу сорок пять лет?" — и вы скажете: "Да" Ясно? — Да. — Потом я скажу: "А теперь вас уволили?" — и вы скажете: "Да". Я скажу: "Вы представляете, за что вас уволили?" А вы что ответите? — Нет, — сказал Кухмистер. Каррингтон был удовлетворен. Кухмистер оказался послушен, как собаки, которых нахваливал генерал. Журналист успокоился. Все пройдет гладко. Они добрались до студии, Каррингтон оставил Кухмистера в подвале в обществе ассистента и скрылся в лифте. Кухмистер подозрительно осмотрелся кругом. Комната походила на бомбоубежище. — Присаживайтесь, мистер Кухмистер, — предложил ассистент. Кухмистер присел на пластмассовый диванчик, снял котелок, а молодой человек тем временем открыл стенной шкаф и выкатил оттуда какой-то ящик. Кухмистер недоверчиво покосился на него. — Это что такое? — осведомился он. — Портативный бар. Выпивка взбодрит вас. — Молодой человек отпер ящик. — А-а, — безучастно протянул Кухмистер. — Что вы предпочитаете? Виски, джин? — Ничего. — Да что вы! — прочирикал юнец. — Потрясающе! Отказаться выпить перед прямым эфиром. Все пьют. — Пейте сами. |
