Если он уедет, Бэннер не получит свое ранчо. Росс, дурья башка, уперся – он, мол, действует в интересах дочери.

Он украл у нее девственность, может ли он украсть у нее теперь еще и землю? В конце концов Росс пойдет на попятный, но когда? А Бэннер ранчо нужно сейчас, чтобы отвлечься от истории с Шелдоном.

Что же ответить?

Он останется. По крайней мере, пока она не встанет на ноги, пока дела не наладятся.

Она заартачится. Положение не из легких. Джейку случалось видеть Бэннер в гневе, он знал – темперамент у этой девочки родительский. Конечно, он с самого начала прояснит ситуацию – они должны забыть о прошлой ночи, сделать вид, что ничего не произошло.

Он убедит Бэннер, что остается для ее же блага. Нравится ей это или нет – он будет ее управляющим.

Мисс Бэннер Коулмэн придется уж потерпеть Джейка Лэнгстона рядом с собой.

5

– Что?

Как и предполагал Джейк, положение оказалось весьма затруднительным.

– Что ты сказал?

– Я сказал, что назначил Джейка твоим управляющим.

Не успели эти слова слететь с губ Росса, как Бэннер побледнела, потом залилась ярким румянцем, выпрямилась, сжала руки в кулаки. Даже волосы ее, казалось, потрескивали от негодования.

Ее позвали в кабинет вскоре после завтрака. Раньше Бэннер всегда удавалось обвести отца вокруг одного из своих маленьких пальчиков. Но сегодня утром, когда будущее ее зависело от его решения, она с тревогой приблизилась к двери кабинета.

Сказать, что она смутилась, застав Джейка, значит ничего не сказать. Он стоял спиной к собравшимся и глядел в окно. Дым от тонкой сигары поднимался над его головой. Бэннер почувствовала дурноту.

Знают родители? Признался ли им Джейк? Нет, Господи, пожалуйста, нет. Они любят ее, разочарование будет слишком болезненным. Конечно, Джейк промолчал. Лица их выражали заботу, не строгость.

Лидия ободряюще улыбнулась дочери.

– Надела новую юбку? Мне нравится. И блузка очень подходит.

– Доброе утро, принцесса. – Росс шагнул к Бэннер, нежно поцеловал в щеку. – Ты все еще бледненькая. Почему бы тебе не прогуляться сегодня? Не давай Ласточке застаиваться.

Он подвел ее к кожаному дивану и бережно усадил, как будто она была бесценной хрустальной вещью.

– Да не суетитесь вы, ради бога. – В тоне Бэннер послышалось что-то от прежней манеры говорить. – Выживу.

Поняв, что родители не знают про Джейка, она почувствовала громадное облегчение и позволила себе легкую дерзость.

Но Джейк все еще находился в комнате, и это тяготило Бэннер. В его присутствии ей даже дышать было трудно. Ведь они виделись в первый раз после… после того.

Она замечала детали, на которые раньше не обращала внимания. Как туго обтягивают джинсы его ягодицы, разделяя и подчеркивая их. И плечи – они всегда были такими широкими? А осанка небрежно-ленивой? И ноги такими мускулистыми?

Его высокий тонкий силуэт четко вырисовывался на фоне окна. Она помнила каждый сантиметр этого гибкого тела, помнила его тяжесть.

Она припоминала подробности, которые могли быть известны только любовнице, и от этих мыслей ее бросало то в жар, то в холод. «Если я посмотрю на него, то упаду в обморок», – подумала она.

– Мы не хотели раздражать тебя, дорогая, – дипломатично возразила Лидия. – Мы просто подумали, что прогулка…

– Я сегодня поеду на тот берег, – задохнувшись, перебила Бэннер.

Джейк длинными пальцами крутил сигару около рта. Бэннер быстро отвернулась, как будто подсмотрела что-то не предназначенное для посторонних.

– Об этом-то я и хотел поговорить с тобой, – ответил Росс.