Изменить размер шрифта - +

Потом Ваня узнал, что эти интересные растения были любимцами Курнакова и после взрыва бомбы он перетащил их в свою квартиру.

Как он умудрился разместить громадную коллекцию этих колючих цепких растений в крошечной, двухкомнатной, квартирке, невозможно понять. Он пережил страшную, голодную и холодную, зиму среди своих любимцев, без воды, без света, при ежедневной бомбежке и обстрелах, доведенный голодом до последней степени истощения. Выжил он, выжили и кактусы. Кто знает, может быть, любовь к растениям, нуждавшимся в его уходе, давала силы старику, и он победил смерть.

И вот сейчас в исправленной, застекленной оранжерее кактусы оправились и выбрасывали изумительно красивые цветы с нежным тонким запахом.

Ване казалось, что эти чудесные цветы Николай Иванович воткнул нарочно в толстое тело растений, чтобы хоть немного скрасить их уродство.

Около двери стоял совершенно непонятный кактус. Какие-то длинные корявые палки в палец толщиной, с длинными колючками. «Как засохшая лиана». В одном месте прилепился удлиненной формы бутон.

— Нравится? — раздался за спиной голос ученого-садовода.

— А как он называется?

— «Царица ночи». Тебе повезло. Через несколько дней она зацветет. Если хочешь, можно посмотреть.

— Хочу.

— Тем лучше. Мало кому приходится видеть этот цветок. Распускается он только ночью, часа на два, на три. Ну, идем ко мне. Сейчас обеденный перерыв. Нужно перекусить.

Они прошли через двор к дому и в последнем подъезде поднялись на второй этаж.

— Настя, вот я гостя привел, — сказал он жене.

Анастасия Федосеевна, пожилая женщина, была полной противоположностью мужу. Все движения, голос, манера говорить были мягкие, ласковые.

— Здравствуйте. Присаживайтесь, пожалуйста.

— Соловья баснями не кормят. Покорми-ка нас.

— Сейчас, Коля.

Она поставила третий прибор и принялась хлопотать у плиты. Николай Иванович закурил и сел к столу напротив мальчика.

— Значит, ты решил садоводом стать?

— Да.

— Хорошая профессия. Я сорок с лишним лет работаю и ни разу не пожалел. Что же ты делал у себя? На огороде копался или цветочки выращивал?

— Нет. Я плодовый сад с дедом разводил.

Ваня подробно начал говорить о любимом деле. Он увлекся, откровенно рассказал о всех своих мечтах.

Николай Иванович внимательно слушал, не сводя с него острого взгляда, не перебивая и не переспрашивая.

— Так… так, — говорил он иногда.

Перед Ваней уже стояла тарелка с супом.

— Ешь-ка, — сказал садовод. — У тебя, я смотрю, такой размах, что придется специальный институт для тебя организовать… Это ничего. Потом утрясется. Нужно только вперед двигаться, а не азы повторять. Есть у нас такие, извините за выражение, ученые. Вся их деятельность только в том и заключается, что они старое повторяют. Сколько тебе лет? — неожиданно спросил Николай Иванович.

Ваня ответил. Садовод прикинул что-то в голове и одобрительно покачал головой.

— Вы кушайте, пожалуйста, — сказала Анастасия Федосеевна, подвигая тарелку. — Не стесняйтесь!

После скромного обеда Николай Иванович собрался на работу, а Ваня решил поехать к себе.

— Где ты живешь?

— В общежитии.

— Ну, если хочешь, приезжай в любое время. Работу найдем. Общежитие у нас есть, столовая есть.

— Николай Иванович, а когда «царица ночи» будет цвести?

— В четверг ночью, — уверенно ответил садовод.

На другой день Ваня поехал справляться об отце.

Быстрый переход