Таим покачал головой.

– Я не разрешаю. Если Мишраиль доживет до вечера, его Исцелят. Пожалуй, боль научит его держать язык на привязи. Вы сказали, что хотите связать узами Стражей? Вы, Красные?

В последней фразе прозвучала изрядная доля презрения, которое Певара предпочла не заметить. Впрочем, вспыхнувший огнем взор Тарны заставил бы солнце показаться сосулькой. Певара предостерегающим жестом положила ладонь на руку спутницы и заговорила:

– У Красных немалый опыт с мужчинами, способными направлять. – Среди наблюдавших за нею Аша’манов пробежали ропот и ворчание. Гневное ворчание. Она и на него не обратила внимания. – Мы их не боимся. Изменить обычай, может, столь же тяжело, как и закон, а порой даже труднее, однако было решено, что менять его суждено нам. Отныне Красные сестры могут связывать себя узами со Стражами, но только с мужчинами, способными направлять Силу. Любая сестра может взять себе столько Стражей, сколько посчитает достаточным. Памятуя, к примеру, о Зеленых, думаю, вряд ли их число будет больше трех-четырех.

– Очень хорошо.

Певара не сдержалась и изумленно заморгала.

– Очень хорошо? – Должно быть, она ослышалась. Невероятно, чтобы убедить его оказалось так легко и просто.

Взгляд Таима будто сверлом вонзился ей в голову. Он развел руками, и это был издевательски-насмешливый жест.

– А что вы хотели, чтобы я сказал? Все по-честному? На равных? Удовольствуйтесь этим «очень хорошо». И ищите тех, кто позволит вам связать себя узами. Кроме того, не забывайте старую поговорку – «Пусть правит хаоса владыка».

Зал взорвался мужским смехом.

Певара никогда не слыхала ни такую поговорку, ни похожих на нее. От звучавшего в ушах смеха на затылке у нее зашевелись волосы.

Обычно их подбирали из людей самых опытных и надежных. Поскольку всякий причиненный ущерб должен был быть возмещен из жалованья «красноруких», то свои обязанности по сохранению мира и спокойствия они выполняют весьма ревностно. Небольшое число бывших «красноруких» решили сопровождать Мэта Коутона в Эбу Дар. См. также Отряд Красной Руки, Шен ал Калхар.

Но Родня не знала, что Айз Седай в Башне едва ли не с самого начала были осведомлены о существовании подобной группы, но военные действия не оставляли времени разобраться с нею. К концу Троллоковых Войн Башня поняла, что, возможно, не в ее интересах расправляться с Родней. В то время большинству беглянок, вопреки пропагандистским заявлениям Башни, действительно удавалось скрыться, но поскольку Родня стала оказывать им помощь, то в Башне точно знали, куда направляются беглянки, и начали с тех пор возвращать девять из десяти сбежавших. Женщины Родни не оставались постоянно в Бараште (а впоследствии – в Эбу Дар), а то появлялись там, то покидали город, стараясь скрыть свое существование и численность; они не жили на одном месте больше десяти лет кряду, дабы кто-нибудь не заметил, что они не стареют, как обычные люди. Поэтому в Башне считали, что число Родни невелико и что эти женщины стараются вести незаметный образ жизни. И для того чтобы Родня оставалась приманкой в западне для беглянок, Башня решила оставить Родню в покое, в отличие от прочих, подобных Родне, групп, которых за историю Башни было несколько. Само же существование Родни стало секретом, известным лишь полноправным Айз Седай.

Законов у Родни нет, скорее, они подчиняются правилам, основанным отчасти на правилах для послушниц и Принятых Белой Башни. Свою роль в установлении правил сыграла и необходимость сохранения тайны. И правила свои женщины Родни соблюдали строго, что не удивительно, если принять во внимание историю возникновения их сообщества.

При непосредственных контактах между Айз Седай и Родней – о чем известно очень немногим сестрам – открылось немало фактов, потрясших обе стороны.