Зверев пожал плечами и закурил очередную сигарету.

– Понятия не имею!

– Как, кстати, твоя голова? Ты, помнится, жаловался.

– Побаливает периодически, а с каких пор ты стал печься о моем здоровье?

– Ну не особо я о нем пекусь, просто хочу, чтобы ты не упал в обморок.

– Давай, Юра, шутки оставим на потом. Итак, в качестве кого Зацепин был направлен в Германию?

– В качестве кандидата в курсанты для поступления в диверсионную школу «Lehrregiment Brandenburg»!

Зверев отшатнулся и присвистнул.

– Чего-чего? «Бранденбург‐800»? Секретное подразделение Абвера?

Ткаченко ухмыльнулся и развел руками.

– Да, мой дорогой Паша. Прошло несколько месяцев с начала войны, и в это время немцам как никогда были нужны русскоязычные добровольцы, имеющие опыт службы в рядах Красной армии. По имеющимся у нас данным, Зацепин прошел обучение и после этого был переведен в Каунас, а уже в декабре сорок первого в составе разведывательной группы был направлен в Череповец для проведения диверсии. Группа была разоблачена смершевцами и частично уничтожена. Твой Зацепин был осужден и получил четыре года лагерей, а в сорок шестом вернулся в Смоленск, где с тех пор работал грузчиком на овощной базе.

– И играл в команде «Труд», причем играл довольно результативно, – уточнил Зверев.

Ткаченко хлопнул себя по колену и встал.

– Курить бы тебе поменьше, Василич! Зеленый уже совсем стал от никотина… и щека дергается, точно стрелка сейсмографа у подножья вулкана.

– Отстань! – фыркнул Зверев, но окурок загасил и бросил в урну.

– Так что, помог я тебе в твоем расследовании? – уточнил Ткаченко.

– Пока еще непонятно. – Зверев тоже встал и, попрощавшись, направился в сторону сквера, где на обочине за рулем «дежурки» его ожидал читающий газету «Советский спорт» Игорек Сафронов.

Часть третья

Костин

Глава первая

Возвращаясь после очередного внепланового совещания у Корнева, продлившегося едва ли не до поздней ночи, Веня был бодр и строил грандиозные планы. Сегодня он получил командировочные и на днях, по поручению Зверева, должен был выехать в Смоленск. Задачка предстояла нелегкая. Вене надлежало встретиться с высокопоставленным свидетелем, способным прояснить ряд моментов из биографии убитого Аркадия Зацепина. В целом данное поручение было Вене по сердцу, но он предвкушал, что дома его восторги не разделят.

Чуть больше трех недель тому назад, когда молодая жена Костина Катенька сообщила, что у них скоро появится малыш, Веня несколько дней парил в небесах и был вне себя от счастья. Однако спустя еще пару недель его эйфория слегка поугасла, и причиной тому стали гормональные сбои (именно так назвал проблему начмед управления Карен Робертович Оганесян, к которому Веня обратился за советом) и частые смены настроения драгоценной супруги. Катя стала раздражительной и порою даже грубой. Будущая мать требовала к себе постоянного внимания, часто гоняла Веню на рынок то за фруктами, то за творогом и простоквашей, а позавчера Вене пришлось бежать в расположенную за два квартала от их дома бакалею, так как Кате захотелось земляничного киселя. И случилось это за двадцать минут до закрытия магазина.

Сегодня, открыв дверь своим ключом и переступив порог их маленькой однушки, Веня старался не шуметь в надежде, что его супруга уже уснула в кресле, занимаясь вязанием варежек для будущего малыша, и неприятный разговор можно будет отложить до завтра, но в комнате горел свет, и Катя не спала. Однако сегодня вместо привычного «ну вот опять явился за полночь…» или чего-нибудь в том же роде Катя оторвалась от своих спиц и приветливо помахала ему рукой:

– Привет-привет! Ты ведь, наверное, голодный как волк? А я блинчиков напекла!

Веня опешил, так как не ожидал столь радушного приема после того, что пришел поздно и даже не позвонил, чтобы предупредить о возможной задержке.