После этого она полистала какой-то прошлогодний журнал, посмотрела на клубок и спицы и поморщилась. Носочки она закончила еще позавчера, а затевать новою работу ей сегодня почему-то не хотелось. Она легла на кровать, включила радио: когда Ефрем Флакс спел про «Одинокую гармонь», Катя и вовсе затосковала. Она поднялась и увидела на шифоньере полученную накануне телеграмму из Ленинграда. Тут-то, пожалуй, впервые за весь этот нудный вечер она улыбнулась.
В бланке, который ей вчера утром принесла на дом знакомая почтальонша тетя Шура, местом отправления телеграммы был указан Ленинград. Катя удовлетворенно хмыкнула: «Если вчера Веня был в Ленинграде, значит, сегодня к вечеру он уже наверняка добрался до Смоленска. Надеюсь, что он не забыл, что должен отправить еще одну телеграмму?» В этот момент в дверь кто-то постучал. «Если тетя Шура принесла вторую телеграмму от Вени, нужно будет спросить у нее, приносила ли она им вчерашнюю газету. Может, мальчишки опять по почтовым ящикам лазят?» – подумала Катя и, подбежав к двери, открыла ее.
– Теть Шур, ты… – Катя замерла на полуслове.
На пороге стоял спортивного вида молодой человек в белой рубашке и серой кепке.
– Екатерина Петровна? Здравствуйте, я к вам по делу! Можно мне войти?
Короткая стрижка, серые глаза, улыбка на лице – мужчина не показался Кате страшным, но почему-то она сразу же почувствовала себя неуютно.
– Я думала, что это тетя Шура! – сказала Катя.
Мужчина представился:
– Я Костя!.. Вы меня не знаете, а тетя Шура это кто?
– Тетя Шура – это почтальонша… Так вы, значит, Костя, а что вы хотели?
Глаза мужчины сверкнули, и Катя еще больше насторожилась.
– Вы, наверное, телеграмму ждете, – продолжал допытываться незнакомец, – из Ленинграда.
– Из Ленинграда я уже получила… – Катя нахмурила брови. – Вы так мне и не ответили, кто вы?
Гость понимающе кивнул.
– Я от Вени, – гость заговорщически подмигнул Кате.
– Вы из милиции?
– Не совсем. Скажем так… я его хороший знакомый. Так можно мне все-таки войти?
Катя сомневалась недолго и ответила строго:
– Мужа нет дома, а впускать в дом посторонних мужчин я не привыкла! К тому же соседи у нас, знаете ли, чересчур любопытные. Могут неправильно понять! Так что говорите, с чем пришли…
– Я как раз и пришел по поводу полученной вами телеграммы…
Внизу хлопнула дверь, кто-то вошел в подъезд.
– Разве, получив ее, вы не должны были кое-что сделать? – в глазах незваного гостя сверкнули недобрые огоньки, его губы дрогнули, и мужчина сунул руку в карман.
– Что сделать? Я не понимаю!
Снизу послышались голоса, как минимум два человека поднимались по лестнице, незваный гость напрягся и сунул руку в карман. Катя отступила.
– Знаете что? Пожалуй… – она не договорила, потому в этот момент незнакомец втолкнул ее в квартиру, вошел сам и захлопнул за собой дверь.
Глава третья
На следующее утро, когда Зверев, явившись на работу, вошел в свой кабинет, его уже поджидали два его оперативника, Евсеев и Горохов. Шура тут же обрушился на Зверева с жалобами.
– Ты только послушай, Пал Василич, – стал убиваться Горохов. – Я сегодня даже в здание войти не успел, а меня уже кто-то за рукав хватает. Смотрю, а это Петька, помдеж. Говорит, срочно дуй к Корневу, мол, что-то случилось. Вот, думаю, дела. Когда в кабинет вошел, вижу, сидит Ефимыч красный как рак и пьет какую-то микстуру. |