Майор Гапочка пожал плечами.

– Приказ?

– Начальство распорядилось.

– Но ведь вы не довели дело до конца.

– Разве вы не поняли? Банда киевская.

– А как быть с делом майора Нечипоренко?

– Боюсь, оно нам не по зубам.

– Есть свидетель, видевший парня в джинсах и светлой тенниске. Именно с ним Нечипоренко сел в «Ладу». А потом – мрак.

– Ваш свидетель смог бы узнать того парня?

– Думаю, да.

– А я думаю, что шатается этот типчик в тенниске сейчас по Крещатику или по проспекту Грушевского…

– Все возможно, полковник…

– Единственное, что сказал Задонько: банда киевская. Установлено точно. Детали, естественно, по телефону не обсуждали.

– Уже чуть ли не целая неделя минула, как исчез Нечипоренко. Боюсь я за него…

– Мы не сентиментальные девушки, а офицеры милиции. Нечипоренко погиб, это факт.

– Офицер милиции, полковник, пока не нашел труп, не имеет права на такой вывод.

– И все же уверен: в душе вы согласны со мной.

– Все равно, должны заниматься поисками до конца.

– Если найдем в Киеве убийцу, проблемы с подтверждением личности не будет. Привезем в Лижин.

– Кстати, помните показания Нины Хомячок? О типе, который соблазнил Лесю Савчук? Хомячок утверждала: был в джинсах и белой тенниске.

– Джинсы и тенниски едва ли не все мужчины на Украине носят. Униформа своего рода.

– Парень, общавшийся с Савчук, был одет в белую тенниску с надписью, кажется на английском.

– А что ваш свидетель показывает?

– Светлая тенниска – это точно. А вот относительно надписи?.. Да и еще латинскими буквами…

– Уточните. Как-никак, а деталь важная.

– Вы, Иван Пантелеймонович, верите, что поймаем бандитов?

– Без веры, майор, нам в милиции нечего делать. Да и по тону Задонько я почувствовал: дела наши идут к завершению. Не вешайте нос, майор.

– А я – оптимист, и заядлый.

– Оптимизму нам бы и в самом деле добавить: по килограмму на каждого офицера.

– Кое-кто такого веса не выдержит.

– А что тяжелее – оптимизм или пессимизм? – Оптимистам легче дышать.

– И я так считаю. Выходит, майор, вес тут ни при чем. Собирайтесь, через час отправляемся в Киев.

ЯРОВОЙ И ЛУГАНСКИЙ

Они встретились в парке у памятника Пушкину. Леонид Александрович немного нервничал, зная, что разговор предвидится весьма не простой. Однако ничем не выдавал своего настроения: как всегда, лицо его светилось доброжелательностью.

Луганский появился на несколько минут раньше: расположился на свободной скамье, всем своим видом выказывая беззаботность, хотя и догадывался – шеф даром не позовет и, наверно, предстоит очередная операция.

Увидев Ярового, Иван Павлович изобразил на лице улыбку, хотя внутреннее напряжение не спало. Знал: каждый новый их рейд таит все большую опасность – милиция тоже не сидит, сложа руки, дерзкие операции под Ребровицей и на Узловой не могли не вызвать соответствующую реакцию, а значит, все подразделения транспортной милиции и службы безопасности приведены в боевую готовность.

Яровой сел рядом с Иваном Павловичем, со стороны их можно было принять за давно не видевшихся приятелей, явно обрадовавшихся этой встрече. Леонид Александрович прижался плечом к Луганскому, как бы подчеркивая интимность встречи, но разговор начал совсем в ином ключе:

– На вашей деятельности, Иван Павлович, к сожалению, придется поставить точку.