— Кэтрин! Все совсем не так! Послушай меня. — Он опустился на песок возле ее ног и положил руку ей на колено. — Я любил тебя. Правда! Я любил тебя и больше никого. Просто ты требовала к себе слишком много внимания, а мне надо было думать о другом…

Она смотрела на него почти с материнской нежностью.

— Остин, да я вообще не могла добиться от тебя хоть какого-то внимания! О чем ты говоришь?! После того месяца, который мы провели в Калифорнии…

— В Калифорнии? А ты помнишь, что было в Калифорнии?

— А ты — нет?

— Я помню все! — Он смотрел на нее снизу вверх влажным, многообещающим взглядом.

Она изобразила усиленную работу мозга:

— Мм… Кажется, мы познакомились на пляже? Или я что-то путаю?

— Да. На точно таком же песке. У точно такой же воды… Я не верю, что ты не помнишь, Кэтрин. — Он вдруг прикоснулся губами к ее колену.

Кэтрин немного отодвинулась, почувствовав, как ее бросило в жар.

— Сейчас это не имеет значения. Я действительно почти все забыла.

Он обреченно повесил голову.

— Все получилось так глупо, так банально! Я — трус. Просто трус и предатель.

— Давай не будем больше ворошить прошлое, — тихо сказала она, наклоняясь к нему. — Настоящее тоже весьма интересно. А будущее — особенно.

Несколько секунд они многозначительно смотрели друг другу в глаза. В этот момент Кэтрин почувствовала, что воля и здравый смысл покидают ее.

— Пойдем? — вдруг сказал Остин, улыбаясь.

— Куда?

— Ты же все помнишь, не притворяйся! — Он поднял ее, потянув за руку, и поднялся сам.

— Что ты хочешь сделать?

Это был риторический вопрос, Кэтрин и так прекрасно знала, что он хочет сделать.

— Ты каким кремом для загара пользуешься? Пахнет хорошо… Видишь, я все помню, Кэтрин. Для меня это тоже не было мимолетным увлечением.

Сердце ее колотилось как бешеное. Она тяжело дышала, не зная, что ответить и будучи не в силах оттолкнуть его.

— Кэтрин, я увидел тебя в церкви и понял, что никогда не забывал. Что ты всегда жила в моем сердце…

— У нас свадьба в один день, — напомнила она шепотом.

— Ну и что? Какое это имеет значение сейчас? Вот в этот момент?

Он был прав. Сейчас ничто не имело значения: ни то, что в любой момент может появиться Антуан или София, ни то, что этот наглец в плавках разглядывает их, следя, словно кот, за каждым движением…

Лицо и губы Остина были рядом, и это была единственная реальность. Он аккуратно поцеловал ее. Просто едва прикоснулся, словно задавая вопрос: можно?

— Нет, Остин, — шептала она, запрокидывая голову.

— Я просто хочу вспомнить твой вкус, — отвечал он тоже шепотом.

— Зачем?

— Я хочу помнить его всегда.

— Зачем?

— Я хочу…

В этот момент все, что было не растрачено за последние три года, вся любовь, которая не могла предназначаться Антуану, весь огонь, до сих пор живший в сердце Кэтрин, — все это вдруг взорвалось в ней, разнося голову на мелкие кусочки. Вино было тому причиной или шепот Остина, она не знала.

Наверное, самый маленький трезвый уголок разума возражал, что этого не стоит делать, но Кэтрин ничего не слышала: перед ее глазами стояло калифорнийское лето и точно такой же пляж.

— Кэтрин, я до сих пор люблю тебя. Стоит только вспомнить запах твоего тела.

И точно такая же вода!

— Помнишь, сколько ночей мы провели вместе?

А в воде им было так хорошо заниматься любовью!

— Кэтрин…

Его руки были нежны и привычны.