Лежа в проходе, у ног дам, я закричал:

– Ложитесь, Ваше Величество! И вы, ваше превосходительство!

Те послушно выполнили мою команду, а я высадил остатки патронов из пистолета в направлении стрелка. Увидев, что тот упал, я рискнул достать пистолет-пулемет из-под лавки. Снаружи послышались лязг клинков и одиночные выстрелы. Потом раздалась пара коротких очередей, и все стихло. Теперь у меня был в руках М-3, наконец-то извлеченный из-под сидения. Я сидел на полу и держал вход под прицелом, а обе дамы распластались на полу за моей спиной, причём Её Католическое Величество лежала на герцогине. Но никто больше не покушался на жизнь моих спутниц. Минуты же через две в стену кареты справа от двери постучали – сильно-слабо-сильно. Тире-точка-тире. Буква «К» азбуки Морзе. Условный стук.

Я крикнул по-русски: «Покажись в проеме. Медленно».

Показалась голова Миши Ремизова, которого я назначил начальником охраны. Он низко поклонился Ее Величеству и герцогине де Альба, еще не принявшим вертикальное положение, а я спросил Маргариту:

– Ваше величество, разрешите нам поговорить по-русски? А то сеньор идальго не знает испанского.

Королева милостиво склонила голову. В отличие от герцогини де Альбы, она была на удивление спокойна и не билась в истерике.

"Ну вот и отлично, – подумал я. Она цела, в отличие от герцогини де Сеговии – та, похоже, «двухсотый»". Пуля из пистолета раненого мной Диего де Нороньеса угодила ей прямо в сердце, и тонкая струйка крови из дырочки вытекала на платье. А Саша, повинуясь моему знаку, начал докладывать:

– У них шестнадцать «двухсотых» и двое «трехсотых». И еще один пленный. Двое наших ранены, точнее, у них синяки, в тех местах, куда пуля попала в бронежилет. Эти гады дождались смены нашего караула и выстрелили залпом по тем лошадям, на которых сидели всадники. Четверо из охраны, твари, тоже оказались моджахедами. Среди испанцев – семеро «двухсотых», а, если приплюсовать эту даму – он показал на Марию де Сеговию, – то восемь. И восемь «трехсотых». Ты-то как?

– Да вроде жив, и тоже с синяком. Хорошо, пуля прошла по касательной, а то, наверное, поломала бы ребра.

Я перевел наш разговор королеве и попросил разрешения вызвать врача. Она кивнула.

Лена Смирнова и двое «идальго», имевшие навыки фельдшеров, осмотрели раненых. Лене пришлось тяжелее всего – ей достались все дамы, начиная с королевы. После я узнал, что кроме небольшого шока и нескольких капелек крови, испачкавших одеяло (даже не платье), с Её Католическим Величеством ничего не случилось; впрочем, Маргарита держалась молодцом. А вот Сильвия де Альба и практически все остальные представительницы прекрасного пола бились в истерике – хотя, кроме Марии де Сеговии, убита была только одна дама – графиня, чей титул я успел позабыть, а раненых грандесс не было вовсе.

Ребята же осмотрели тех из охраны, кто был убит или ранен бандитами, а также самих бандитов. Из последних выжили только двое.

Один из раненых был не кто иной, как Родриго де Нороньес, брат Диего, другой же – тот самый бандит, который стрелял в меня. Стреляя беспорядочно из «кольта», я его только ранил, что натолкнуло меня на мысль о целесообразности постоянных тренировок в стрельбе. Хватит уже быть тюфяком, пора браться за обучение. Саша Сикоев отвлек меня от размышлений, спросив:

– Лёх, а может быть мне стоит провести экспресс-допрос этого самого Родриго?

– Ты ж испанского не знаешь.