– Копии не очень хорошо сделаны – подпись моего короля Сигизмунда не слишком похожа. Но я не ставлю под сомнение сказанное вами никоим образом, ваше превосходительство.

Я удивился, ведь подпись примерно соответствовала тому, что я нашел в энциклопедии, но говорить ничего не стал.

Столарм тем временем продолжал:

– И я теперь понимаю, почему вы напали на нас этим утром. Впрочем, у меня с самого начала сложилось впечатление, что герцог Карл недоговаривает про события в Ревеле.

– Вы хотите сказать, что вы не доверяете Его Высочеству регенту? – с удивлением сказал Фернандссон-Флеминг.

– Нет, не доверяю, – отрезал Столарм. – Ведь вы тоже были против незаконного захвата власти герцогом Карлом, не так ли?

Фернандссон-Флеминг с испугом посмотрел на нас.

– Не бойтесь, капитан, все, что будет сказано в этом помещении, здесь и останется. Если, конечно, адмирал не предложит другого решения проблемы.

– Конечно, – задумчиво сказал Столарм, – лучшим вариантом было бы вернуть трон Сигизмунду. Увы, похоже, местные дворяне на это не пойдут.

И, подумал я про себя, нам это тоже не нужно, ведь Сигизмунд сейчас король Речи Посполитой, и шведский трон он занимал одновременно. И, в отличие от Столарма, он – такой же подлый враг, как и Карл. В частности, именно он станет виновником всех бед Смутного времени. Точнее, стал в нашей истории. А Эрикссон продолжил:

– Тогда наследник престола Иоанн, брат Сигизмунда, но тому всего лишь одиннадцать лет. Карл сейчас официально всего лишь регент – но он скорее удавит Иоанна, чем согласится, чтобы тот стал королем.

– Понятно. А где сейчас Карл?

– Вчера утром, регент отправился в старый город. Полагаю, что он до сих пор там, вероятнее всего, в королевском дворце. Если, конечно, увидев результаты обстрела нашего флота, он не решил бежать.

– Ясно. И что будет, если он погибнет? Или, например, если мы его возьмем в плен и заставим отречься от регентства? Есть ли другой кандидат в регенты?

Столарм задумался.

– Есть принц Густав, который был женихом русской царевны Ксении. Он имел глупость приехать в Россию со своей любовницей, после чего помолвка была расторгнута. А теперь он княжит в российском Угличе.

– Понятно. А смогла бы шведская знать согласиться на регентство Густава?

– Полагаю, что да. Но когда Густав сможет прибыть в Стокгольм?

– Надеюсь, что не позже осени.

– Этого должно хватить. Если, впрочем, Карла не будет больше в Швеции.

– И это можно будет организовать. Возьмем его в плен.

Лицо Столарма дернулось, но я добавил:

– Мы не будет его пытать, это не наш метод. Или лучше его убить?

– Желательно, чтобы он дожил до того момента, когда прибудет Густав. Если его не станет, то вполне может начаться война за регентство. Точнее, за престол.

– Тогда я рекомендую действовать немедленно, чтобы по возможности не дать ему уйти.

Столарм кивнул, потом неожиданно спросил:

– А что будет с нашим флотом?

– У вас осталось двенадцать кораблей. Четыре мы заберём себе, а восемь оставим вам, включая «Васу». С условием, понятно, что мы с вами договоримся о дальнейших действиях, равно как и о признании полученных мною грамот.

– А какие вам понадобятся гарантии, ваше превосходительство?

– Вашего честного слова – я выделил слово "вашего" – мне будет вполне достаточно.

Столарм с трудом встал и как можно более низко поклонился. А я подумал, что сказанное мной является ошибкой лишь в одном случае – если Столарма убьют.