Все взрослые пациентки, и двое из троих детей (третий, мальчик, был слишком мал), учили русский язык на экспресс-курсах, организованных девочками-языковедами. Заодно две из них, пользуясь случаем, составляли грамматику и словарь мивокского языка.

Впрочем, и у врачей было пополнение – одиннадцать девочек и трое мальчиков. Две из девочек и один из мальчиков учились на стоматологов, что не могло не радовать; матушка Ольга с облегчением призналась мне, что она с ужасом думала, что делать, если у кого-нибудь придется сверлить зубы. Ведь бормашина на «Форт-Россе» была, равно как и необходимые материалы, а вот обращаться с ней никто толком не умел. Еще одна бормашина, только более примитивная, нашлась на «Победе», которой решили оставить это название. Другие два американских корабля переименовали в «Мивок» (десантный) и «Колибри» (танкер).

БАМовцы же заявили, что мы все строим неправильно, потребовали ознакомиться с планами, и откомандировали для этого дела двоих – Саню Телегина и Валеру Ивлева. Подумав, мы пригласили еще и Витю Ефремова, единственного четверокурсника из студентов-архитекторов, и двух студентов-строительных инженеров. Как ни странно, вся пятерка спелась с первой же минуты, и они не не только сумели серьезно скорректировать наши планы, но и решили, не откладывая дел в долгий ящик, начать строительство форта. Ведь трактор, экскаватор и бульдозер имелись, равно как и бетономешалка, и куча прочих строительных механизмов. Радовало, что у них еще и имелся опыт строительства в сейсмически нестабильных регионах.

Тем временем, студенты-геологи уже начали изучать найденные у Лёхи Иванова книги про Калифорнию и про полезные ископаемые в Америке. А передовики сельского хозяйства, и единственный студент-агроном, начали работать над нашими посевами. Тут, конечно, имели место некие трения с Мэри, которая до сего момента была нашим сельскохозяйственным экспертом. Но вскоре все друг друга зауважали.

Катастрофически не хватало семян, а крупного рогатого скота и вовсе не было, что весьма огорчило наших знатных доярок. Но, тем не менее, рядом со стройкой на Россовском полуострове появились поля. Плуг, борону, серпы наши инженеры сделали на станках на «Мивоке» и «Победе». А колючая проволока, которой было много на «американских» кораблях, позволила защитить поля от оленей и других незваных гостей.

Те же из мужиков, которым было относительно нечего делать, поняв, что бухла у нас почти нет, а если и есть, то только по торжественным случаям и в малом количестве, сначала начали скандалить. Но после разговора с парочкой-троечкой из Володиных ребят они перестали качать права. Кто пошел на стройку – лопатой мог орудовать практически каждый – а кто принял предложение войти в команду к Джону, который, с помощью Лени и его ребят, ремонтировал и переоборудовал «Золотое Руно».

Конечно, большинство пассажиров «Паустовского» до сих пор считали себя атеистами, Но, как ни странно, почти все, кто был некрещен, неожиданно прониклись после переноса в прошлое, и пошли на курсы катехизации к отцу Николаю. Как мне сказал один студент, «кто знает, может, и правда Бог есть, а тогда лучше уж быть крещеным…»

На «Победе» мы нашли и портативные генераторы. Большая их часть работала на бензине, но были и гидрогенераторы (газогенераторы?), после чего и в Россе, и в Николаевке появилось электричество. Вскоре БАМовцы переехали из клуба в Николаевке в общежитие в Россе, где теперь было и электричество, и пара туалетов, пусть относительно примитивных, и даже вода из одного из родников.

Одну из боковых комнат в опустевшем теперь клубе Николаевки решили отдать под музей, куда и поместили индейскую работу с «Выдры» и «Руна». Сеньор Альтамирано даже подарил новоявленному музею необыкновенной красоты золотую фигурку явно индейской работы – где он ее прятал, я так до сих пор и не понял.