– Дон Алесео, это пустяки. Это работа индейцев Новой Гранады – а четверть всего, что они приносят, принадлежит администрации, к коей относится и мой отец, герцог Альтамирано. Обычно золото отправляют на переплавку, но мой отец знает, как я ценю искусство индейцев, и отдает мне наиболее интересные вещи. У меня дома в Картахене огромная коллекция, надеюсь вам ее когда-нибудь показать.

Тут я понял, что это еще и намек на то, что, дескать, в гостях ему хорошо, а дома лучше.

– Дон Хуан, мы надеемся уйти в плаванье в скором времени, и тогда мы вас доставим в один из портов на тихоокеанском побережье колоний Его Католического Величества.

– Тогда, если вас не затруднит, то лучше в Санта-Лусию – там основная база торговли с Манилой, а мне нужно либо самому туда отправиться, либо послать туда человека. Кроме того, это лучшее место и для вас – другие порты, Колагуа и Сан-Блас, представляют из себя маленькие деревушки.

– Хорошо, дон Хуан, мы пойдем именно в Санта-Лусию. Тем более, я в ней… – и прикусил язык. Конечно, я уже успел побывать в Акапулько в восемь лет, вместе с бабушкой и дедушкой, но не рассказывать же об этом нашему гостю!

В тот же вечер – на календаре было тридцатое июня по старому стилю – Совет собрался на совещание. Главным вопросом повестки дня были наши планы на дальнейшее будущее.

– Неплохо бы сходить в Санта-Лусию и попытаться наладить контакты с тамошним начальством, – сказал я. – Во-первых, мы высадим там Альтамирано – а это наш пропуск в испанский мир. Во-вторых, можно заняться кое-какой торговлей, в частности купить там хотя бы коров и лошадей. И заложить основы наших отношений.

– Слова какие у тебя умные, – усмехнулся Миша Неделин. – Но смысл действительно есть. И когда ты хочешь туда пойти?

– Где-нибудь через месяц. Наверное, на «Мивоке». Все-таки он вооружен, и не испугается ни пиратов, ни испанцев, а горючего туда и обратно должно хватить. Только вот еще какое дело.

– Рассказывай, не томи.

– Дон Хуан дал мне понять, что глава экспедиции должен быть как минимум грандом. Я наврал, что я таковым являюсь. Но, хоть я и дворянин – кто из моих предков служил еще Иоанну Грозному, кто получил дворянство за боевые заслуги – но ни князей, ни даже графьев с баронами у меня нет. Но авось проканает.

Лена, улыбнувшись, подняла руку.

– А что если… давайте придумаем княжеские титулы для тех, кто будет непосредственно общаться с испанцами. Таких людей я вижу в первую очередь двоих – президент и министр иностранных дел. Так что сделаем Володю князем Россовским, а тебя, например, Николаевским. Вот только передавать мы их будем не по наследству, а по должности. А все остальные пусть будут дворянами – для испанцев идальго.

– Не все, – сказал я. – Испанцы не поймут, если идальго станут вдруг заниматься торговлей. Не царское это дело. И не дворянское.

– Ну тогда те из нас, кто займется этим непосредственно, будут именоваться купцами.

На том и порешили.

9. Росс не сразу строился…

Конечно, с ростом населения появились проблемы, которых раньше не было. Когда нас было мало, у нас царил своего рода коммунизм – «каждому по потребностям, от каждого по способностям». Понятно было, что подобная ситуация – дело временное, и что рано или поздно придется придумывать экономическую модель.