Пара недель превратились в пару лет, Ян давно прописался в нашем доме. Кастрированные интеллигентные коты никогда с ним не спорили, вежливо обходили стороной и позволяли ему выбирать самые вкусные косточки и самые мягкие тёплые коврики. Кошки… Думаете, он их спрашивал, хотят ли они вступать в его гарем? Любвеобильности и силы духа Яна было настолько с преизбытком, что уже через неделю стало ясно: в доме появился извращенец-бисексуал: он насиловал не только кошек, но и подростков-котов, впоследствии даже собственных детей. Котятами быстро заполнился дом. За два года на свет появилось множество маленьких Янчиков.

По-хорошему, и Яна надо было бы кастрировать, но Андрей, бывая у нас в гостях, положил на него глаз — наверное, потому, что Ян — шкода, хулиган и морда у него бандитская. А у этой породы всегда были и будут свои поклонники. Знаете ведь, что есть женщины, которые влюбляются исключительно в обитателей тюрем и колоний? Так случилось и с Андреем, он привязался к Яну и сказал, что как только обзаведётся жильём, то заберёт его у нас. «Только не кастрируйте его», — попросил он. Почему-то мужчины, у которых не живёт в доме полтора десятка котов, как правило, ощущают свою солидарность с котами и чрезвычайно болезненно воспринимают их кастрацию. Словно это на их, а не кошачью, честь и достоинство покушается скальпель ветеринара. Мы послушно, преисполняясь надежд, не кастрировали Яна и с нетерпением ожидали того момента, когда Андрея можно будет поздравить с новосельем. А котята тем временем рождались и рождались.

И всё же этот день наступил. Осчастливленный Ян отправился жить в свою собственную квартиру, где у него был личный слуга Андрей, который его кормил, холил и носил на руках в садик пощипать травку и половить голубей.

Три месяца все были счастливы. По ночам никто не взламывал холодильник, не вытаскивал курятину прямо из кипящей кастрюли, не перебивал всю имеющуюся в доме посуду, не орал по ночам: «Ммммяу! Почему здесь так мало девочек? Приведите ещё!» Коты, наши тихие домашние воспитанные коты, оказалось, поднабрались от Яна дурных навыков: стали грызться между собой, выясняя, кто главный, но вскорости иерархия утряслась и все стали жить мирно и спокойно, как в старые добрые времена.

И вот — Ян опять у нас в доме. Растолстел, залоснился, но бандитский прищур и уверенность в себе не растратил. Коты попрятались по углам. Ян стоит посреди кухни и обиженно мявкает на Андрея: «Сволочь! Я тебе поверил! Я осчастливил твой дом своим присутствием! А ты… Привёл меня опять к этим занудным мещанам, которым нужно каждый день доказывать, кто тут главный! Ты предатель коварный, я такого не ожидал»…

Прошло несколько часов. Лёша собрался уходить и от греха подальше посадил маленьких котят в сумку-переноску, кошек с подростками — в ванную, кастраты попрятались — умные! их найти не удалось. После этого Андрей с Лёшей ушли, а Ян остался. Наверное, до последнего момента Ян надеялся, что произошла какая-то ошибка, Андрей лишь занёс его ненадолго в гости, оттого сидел тихо и только обиженно помявкивал. Теперь, когда стало ясно, что трёхмесячный курорт — это всего лишь временная передышка, и больше ничего хорошего не будет, лафа закончилась, финита ля комедия, жизнь — жестокая тётка, теперь нервы Яна не выдержали. Он взревел благим матом и бросился на первого же попавшегося под лапы бедолагу-кастрата.

Не успела я выскочить из комнаты, как в квартиру влетели Лёша с Андреем. Рёв Яна они услышали внизу парадной, едва спустившись с лестницы. Бандита изловили и посадили в платяной шкаф, подперев дверцу для верности стулом, на который положили стопку книг. И опять ушли.

Прошёл час. Я печатала на компьютере, когда вновь раздался истошный вопль, сопровождающийся визгами. Выбежав на кухню, я увидела, как посреди её с всклокоченной шерстью, победно тряся головой, стоит Ян, а что-то серое мгновенно протиснулось между плитой и стенкой.