Пересматривая всѣ признаки сибирскаго наречія, мы убѣждаемся, что едва ли есть такіе, которые бы принадлежали ему исключительно и не встрѣчались бы, болѣе или менѣе, и въ другихъ; новгородское вообще въ Росіи первенствуетъ, по объему, а въ Сибири особенно господствуетъ; московское держится всюду, болѣе или менѣе, между образованнымъ сословіемъ; затѣмъ, сибиряка болѣе отличаютъ по го́вору, по ударенью, да по значительному числу своихъ словъ. Чего вмѣсто что́, ну вмѣсто да; образованіе особаго вида, наречій прибавкою частицы во, вопросъ чьихь вы — вотъ тѣ незначительные признаки, которые остаются исключительно на долю Сибири. Кромѣ того мы находимъ еще нѣсколько отрицательныхъ признаковъ: за исключеньемъ Ирбити и немногихъ селеній тобольскихъ, ѣ не измѣняютъ на и, какъ въ новгородскомъ наречіи, гдѣ впрочемъ обычай этотъ, какъ мы видѣли, не общій; творит. падежъ весьма рѣдко слышится вмѣсто дательнаго — также не общій обычай и въ новгородскомъ наречіи; въ народномъ говорѣ въ Сибири почти нигдѣ нѣтъ картавости или косноязычія какого либо вида, но и это не есть общее свойство прочихъ наречій; болѣе примѣтъ не знаю.

Около Ирбити слышно иногда: ходивъ, сидѣвъ, сдѣлавъ, вмѣсто: ходилъ, сдѣлалъ; этого замѣчательнаго измѣненія л на в нигдѣ болѣе въ Великоруси не слышно. Около Тобольска: прихождане, неурождай; росво, слѣ́сво, беззако́нство (родство, слѣдствіе, беззаконіе); въ Туринскѣ говорятъ: пре́лица, пре́никъ, ма́манока, напремѣнно, отъ батюшкѣ; пла́кся, сялъ (сѣлъ); жалѣютъ произносятъ какъ: желяютъ; сѣ́ду, мѣнѣть (сяду, мѣнять); исть, свича, шалѣть; доржать, топорищомъ; чюдо, чюма, чюжой; погони́ть вм. гнать, звоня́ть вм. звонить; я пошелъ, поѣхалъ вмѣсто иду, ѣду. Въ Петропавловскѣ: сіять, віять, солуй (вѣять, цѣлуй), соломинка, произносится почти какъ: силиминка.

Въ Сибири, особенно Восточной, въ говорѣ замѣтна наклонность къ упрощенью граматики и подведенію тысячи изъятій подъ общее правило; этимъ объясняются видимыя неправильности, какъ показанныя выше, такъ и слѣдующія: три па́рни, два кони, стригу о́вцы, пасу коровы, стремено́ (стремя), брѣ́ться, хорошая путь и пр.; считаютъ: двадцать-десять, тридцать-перво́й; уменьшит. собств. имена: Ваньча, Аринша, Сеньча; Нюша или Нура, Нурка — Аннушка; Ша́ра — Саша; Шима — Евфимія; звательный именъ на а отличенъ отъ именительнаго и оканчивается на ау: дѣвчау! Петруньчау! дѣвкау! Наречіе: по́ломь, какъ церковное испо́лнь, вм. полный, -ая, -ое: домъ поломь, кадь поломь воды. За Байкаломъ шипящіе звуки ж, ш, н, щ, нѣсколько затрудняютъ туземцевъ, и они слегка цокаютъ и шепеляютъ; букву р вообще произносятъ чисто, но въ глаголѣ поддерживать картавятъ нѣсколько по-китайски (китайскія р, л сливаются, такъ-что слышится поддарлживатъ. Почто пришелъ, вм. зачѣмъ; куда грядешь, сколь, опричь, наипаче, въ общемъ ходу.

Чѣмъ дальше въ глушь, въ Сибири, чѣмъ далѣе отъ большихъ дорогъ, тѣмъ старобытнѣе языкъ и, вѣроятно, таковъ, какимъ былъ за 200 лѣтъ. Вотъ, для образчика, нѣсколько мѣстныхъ словъ:

Во́шкать, -ся  — мѣшкать, медлить.

Пого́дье — ненастье.

Тойдѣй, мимо — безпрестанно

Вла́зины — новоселье.

Настольникъ — скатерть.

Носа́тикъ, запарникъ — чайникъ.

Обу́тки — башмаки.

Плашка — огниво.

Скуты — онучи.

Сохарь — пахарь.

Сёска́ть — суетиться.

Братанъ, сродный — двоюродный братъ.

Сестрени́ца, сродная — двоюродная сестра.

Селѣтокъ — теленокъ, жеребенокъ нынѣшняго приплода.

Третьякъ — теленокъ, жеребенокъ по третьему году.

Медуни́ца — пчела.

Солнося́дъ — западъ.

Солнопекъ, югъ.

Яроститься — гнѣваться.

Перенова — пороша.

Живе́цъ — родникъ.

Гнусъ — насѣкомое.