К запискам дворянства никто никогда больше не возвращался, и никакое ограничение самодержавия даже не обсуждалось. Царица как бы «забыла» про них.

Так что, если аристократическая конституция просуществовала всего 10 дней, то шляхетская конституция в России попросту не родилась.

Повторимся: дворянство ничуть не менее, чем сами «верховники», хотело участвовать в управлении государством. Дворян в Российской империи было тогда сравнительно мало — порядка 100 тысяч взрослых людей. Офицеров в армии было всего 15 000, а два гвардейских полка, Преображенский и Семеновский, насчитывали вместе 2800-3 000 человек. При таком малолюдстве 500 агитаторов, 1100 подписей под прошениями, 13 проектов, 600 офицеров-подписантов — это очень и очень много.

Подкуп дворянства

Анна Иоанновна кинула жирный кусок дворянам: ограничила срок их службы 25 годами, окончательно отменила дурной указ Петра о единонаследии, но, конечно же, никаких выборных учреждений, никакого выбора должностных лиц, никакой конституции так и не возникло…

При Елизавете гвардия играла еще большую роль, чем раньше.

После «Манифеста о вольности дворянской» Петра III дворяне продолжали править, но могли не служить.

При Екатерине дворяне получили такие права, что крепостные фактически стали их полурабами, а дворяне стали властвовать, причем во всех губерниях.

Подкупленное правительством, дворянство больше не искало способов ввести Конституцию. Массовых выступлений больше никогда не было. И тем удивительнее, что сами дворяне не раз создавали проекты освобождения крестьян.

Проект раскрепощения

Первый такой проект подал обер-прокурор Сената Анисим Александрович Маслов в 1734 году. Еще до этого он написал несколько рапортов Анне Иоанновне и ее фавориту Бирону, обличая безделье и взяточничество высших чиновников. Его обязанностью было собирать многомиллионные недоимки, но он так рьяно обличал бедственное положение крестьян, что Маслову поручили организовать обсуждение нового закона в Сенате.

Проект Маслова 1734 года предписывал Сенату законодательно нормировать повинности крестьян. Сенат тянул, сколько можно, и дождался, пока Маслов умер. На проекте заготовленного им указа сохранилась помета секретаря императрицы «обождать». Разумеется, к этой идее не возвращались.

Не прошло и 30 лет, как появился проект Конституции, подготовленный Никитой Паниным. Панин был одним из влиятельнейших людей Российской империи, воспитателем наследника престола Павла I. Вначале Панин оказывается очень нужным Екатерине… Таким нужным, что будущая мужеубийца из кожи вон лезет, чтобы привлечь его на свою сторону… И Никита Панин, судя по всему, делает ту же ошибку, что и «верховники» поколением раньше. Он решает поучаствовать в беззаконии, дворцовом перевороте против Петра III, для благого дела: для ограничения монархии, введения конституционного правления.

По проекту Панина, переворот должен произойти не в пользу Екатерины, а в пользу Павла, законного наследника престола. Екатерина — регентша до совершеннолетия Павла. И когда Павел I восходит на трон, его власть уже исходно ограничена правящим Сенатом. Название «слизано» у Петра I, но содержание совсем другое. Часть членов Сената назначается пожизненно монархом, но большая часть избирается дворянством, и тоже пожизненно. Екатерина делала вид, что согласна, но никаких бумаг не подписала.

Гвардейцы кричали «Ура Государыне!» и «Виват Императрице!». Екатерина после переворота сделала все возможное, чтобы самой утвердиться на троне, а вовсе не возле трона как регентша.

Декабрист М. Фонвизин описывал продолжение этой истории. Со слов своего отца, родного брата автора «Недоросля», он сообщал, что «в 1773 или в 1774 году, когда цесаревич Павел достиг совершеннолетия и женился, граф Н.