Впервые Сталин встретился с Лениным на Таммерфорской конференции большевиков в 1905 году, а затем встречался с ним на IV и V съездах РСДРП. Эти встречи оставили большой след в его памяти. Более близкое личное знакомство состоялось лишь в конце 1912 года, когда Коба, активно участвовавший в организации и редактировании первой легальной большевистской газеты «Правда», выезжал в Краков к Ленину на совещания ЦК с партийными работниками. Здесь, в Польше, Сталин написал свою работу «Марксизм и национальный вопрос», которая была положительно отмечена Лениным. Сталин произвел тогда на I Ленина самое хорошее впечатление. В одном из писем к Горькому Ленин писал: «У нас один чудесный грузин засел и пишет для «Просвещения» большую статью, собрав все австрийские и пр. материалы» 1.

В связи с работой редакции «Правды» Ленин несколько раз писал тогда и самому Сталину. Однако эти связи были еще настолько непрочны, что Ленин скоро забыл фамилию Сталина. «Не помните ли фамилии Кобы?» — спрашивал Ленин в июле 1915 года Г. Зиновьева 2. Зиновьев не помнил, и в ноябре I 1915 года Ленин писал В. А. Карпинскому: «Большая просьба: узнайте (от Степко или Михи и т. п.) фамилию «Кобы» (Иосиф Дж…?? мы забыли). Очень важно!!» 3. Дело в том, что Ленин получил письмо от Сталина из Туруханской ссылки, но не мог на него ответить, не помня фамилии.

В далеком Туруханском крае Сталин пробыл четыре года. В небольшой колонии ссыльных он вел себя далеко не лучшим образом. Так, например, жена большевика Филиппа Захарова Р. Г. Захарова приводит в своих воспоминаниях о муже его рассказ о приезде Сталина в ссылку в 1913 году.

«Рассказывал мне Филипп и о встрече со Сталиным там, в Туруханске… По неписаному закону принято было, что каждый вновь прибывший в ссылку товарищ делал сообщение о положении в России. От кого же было ждать более интересного, глубокого освещения всего происходящего, как не от члена большевистского ЦК? Группа ссыльных, в которой были Я. М. Свердлов и Филипп, работала в это время в селе Монастырском… Туда как раз и должен был прибыть Сталин. Дубровинского уже не было в живых. Филипп, не склонный по натуре создавать себе кумиров, да к тому же слышавший от Дубровинского беспристрастную оценку всех видных тогдашних деятелей революции, без особого восторга ждал приезда Сталина, в противоположность Свердлову, который старался сделать все возможное в тех условиях, чтобы поторжественней встретить Сталина. Приготовили для него отдельную комнату, из весьма скудных средств припасли кое-какую снедь. Прибыл!! Прошел в приготовленную для него комнату и… больше из нее не показывался! Доклада о положении в России он так и не сделал. Свердлов был очень смущен… Сталина отправили в назначенную ему деревню, а вскоре стало известно, что он захватил и перевез в полное свое владение все книги Дубровинского. А между тем ссыльные еще до его приезда решили по общей договоренности, что библиотека Дубровинского, в память о нем, будет считаться общей, как передвижка. По какому же праву завладел ею один человек? Горячий Филипп поехал объясняться. Сталин «принял» его так, как царский генерал мог бы принять рядового солдата, осмелившегося предстать перед ним с каким-то требованием. Возмущенный Филипп (возмущались все!) на всю жизнь сохранил осадок от этого разговора и никогда не менял создавшегося у него нелестного мнения о Сталине…»

Не лучше вел себя Сталин и в поселке Курейка, назначенном ему для отбывания ссылки. Он рассорился почти со всеми ссыльными большевиками, в том числе и с Я.