Дольше других сопротивлялся X. Г. Раковский. Однако к концу 1929 года он и его группа (Сосновский, Муралов, Мдивани и другие) направили «Открытое письмо Центральному Комитету», в котором хотя и содержалась критика политики Сталина, а также требование вернуть Троцкого в СССР, вместе с тем был и призыв к примирению. Вскоре большинство членов этой группы полностью капитулировало, и им разрешили вернуться в Москву, где многие из них заняли места и должности, которые до этого занимали участники бухаринской оппозиции. X. Раковский был, может быть, последним из тех наиболее крупных приверженцев Троцкого, кто упорно стоял на своем, но в начале 30-х годов и он капитулировал.

Фактически из всех лидеров «объединенной» оппозиции пытался продолжать борьбу со Сталиным только один Троцкий. Он вел громадную переписку со своими сторонниками в других странах, стараясь создать троцкистские фракции или группы, пытался наладить доставку троцкистской литературы и «Бюллетеня оппозиции» в СССР. Однако даже тайных сторонников в СССР у него почти не было. Субъективно Троцкий и теперь оставался революционером, а не «фашиствующим контрреволюционером», как заявлял Сталин. Из-за присущих Троцкому догматизма и тенденциозности, а также недостатка информации он не смог понять и оценить те сложные процессы, которые происходили в 30-е годы в СССР и в мировом коммунистическом движении. Поэтому он не сумел не только сформулировать никакой альтернативной марксистской программы, но даже разобраться в причинах своего поражения.

5

Не успели отшуметь острые столкновения с «левой» оппозицией, как начала набирать силу борьба с «правым» уклоном. В ходе этой борьбы ярлык «правого уклониста» был навешен на многих старейших и известных руководителей партии. Ведущей фигурой этой новой группы оппонентов Сталина был Николай Иванович Бухарин, а наиболее последовательными его союзниками — А. И. Рыков и М. П. Томский. Победа над зиновьевской оппозицией выдвинула Бухарина в число наиболее авторитетных членов партийного руководства, он стал официальным теоретиком партии, а также возглавил Коминтерн.

В 1925–1927 годах, несмотря на атаки «левой» оппозиции, проводился курс на общее развитие производительных сил деревни, включая и развитие, если пользоваться терминологией М. И. Калинина, «мощных трудовых хозяйств». Эта политика дала хорошие результаты: по общей валовой продукции сельскохозяйственное производство довольно быстро превзошло довоенный уровень. Однако общее экономическое положение в стране оставалось трудным и сложным. Восстановительный период закончился, и все же предприятия работали не лучшим образом, их оборудование было изношено, а продукция отличалась нередко высокой себестоимостью и низким качеством. Сохранялась значительная безработица, внешняя торговля развивалась медленно, так как государство не располагало достаточным количеством товаров для экспорта. Партия уже провозгласила курс на индустриализацию, но для ее проведения не хватало средств. Нехватка средств мешала и модернизации, и оснащению Красной Армии, хотя международное положение СССР в этот период было еще неустойчивым и вызывало немало опасений. Приходилось думать о расширении источников «первоначального социалистического накопления» также и за счет «капиталистических элементов» города и деревни.