— Ну, и что это доказывает? — спросила Эллен.

Питер оставил ее вопрос без ответа, он все так же смотрел на Алекс.

— Почему это произошло? — спросил он.

— Что?

— Почему твоя рука загорелась?

— Потому что на нее попал луч солнца, идиот.

Он улыбнулся ей.

— Неправильный ответ.

— Ну, какой же ответ правильный? — с интересом спросила Жасмин.

— Я пытался научить Карла много веков назад, — печально проговорил Питер. — У меня не получилось. Понимаете, рука у Александры загорелась оттого, что она верила: иначе быть не может.

— Все это глупости… ее рука будет заживать несколько дней! — сказал Шенг.

— Вот тут’ ты ошибаешься. Просто поверьте мне.

— Только не тебе, — сказала Эллен.

Однако даже Шенг внимательно слушал Питера.

Октавиан вышел из света в тень, протянул руку под луч солнца.

— Ничего не произойдет до тех пор, пока я не поверю. Но стоит мне поверить…

И в следующее мгновение его рука стала чернеть, как у Алекс. Когда вспыхнуло пламя, он убрал руку в тень.

— Ой, — выдохнул Коди.

Питер поднял руку, чтобы все увидели, как она исцеляется.

— Я не понимаю, — призналась Алекс.

— Все нормально, дорогая, — сказал Коди, — я тоже. Более того, я так не могу.

— Шенг, — попросил Питер, — превратись в туман.

Шенг повиновался.

— Эллен, стань волком.

Эллен превратилась в волка.

— А теперь вновь примите свой обычный облик. И смотрите на меня.

И тут Питер сделал нечто невероятное. Коди даже представить себе не мог, что это возможно. Бессмертные смотрели на Питера, разинув рот, Меган не смогла сдержать крика ужаса.

Питер обратился в пламя. Через несколько мгновений он сгорел, а его тело превратилось в пепел.

— Клянусь кровью, — прошептала Жасмин, — он даже не стоял на солнце.

А потом произошло нечто еще более невероятное. Прямо у них на глазах пепел поднялся в воздух, вновь вспыхнуло пламя, а еще через мгновение возник Питер, лицо его исказила судорога боли. Однако на нем не осталось никаких следов.

— Это., больно.

— Разве вы не видите сами? — заговорила Меган, удивляясь тому, что нашла в себе силы открыть рот. — Разве вы не понимаете, что он хочет сказать? Вы превращаетесь в туман, или в живое существо, но вы постоянно себя контролируете. Да, процесс превращения вызывает неприятные ощущения, но что для вас боль? Если вы способны превращаться в туман, почему нельзя стать огнем или пеплом? Почему нельзя стать водой или землей, если уж на то пошло?

— Хм-м-м… — пробормотал Питер, с интересом глядя на Меган. — Я об этом не подумал.

— Ты не подумал, — прошептала Эллен, с трудом сохранявшая спокойствие. — Это сумасшествие какое-то!

— Пожалуйста, — сказала Меган, и голос ее был полон сарказма, — вы прожили сотни лет, зная все это, и вы по-прежнему удивляетесь? После того, что за последние дни пришлось проглотить мне, я понимаю, что для вас это должно быть сущей безделицей! Стоит ли удивляться, что церковь вас уничтожает с такой легкостью. Бы не хотите видеть правду даже тогда, когда она кусает вас за задницу!

— Подожди минутку, — начала Эллен, но Меган было уже не остановить.

— У вас нет минутки! Уилл и Питер рискнули своей жизнью и приехали сюда именно поэтому.