Андрей Дашков. Оазис Джудекка
ПРОЛОГ РАЗГОВОР «НА НЕБЕСАХ»
В кабинете двое мужчин – пожилой и молодой. Молодой стоит возле окна, глядя сквозь щели жалюзи и бронестекло на что-то громадное и темное, почти неразличимое на фоне звездного неба. Пожилой внешне спокоен и сидит в кресле за столом. Он – хозяин кабинета. Интерьер является образцом аскетического стиля. Нигде нет ни одной фотографии или хотя бы нестандартной вещи – только строгая деловая мебель, серые панели и унылые фетиши бюрократического культа. Возможно, это говорит о пренебрежении прошлым или о тщательно скрываемой ностальгии. У молодого жестокий красивый рот. Он цинично улыбается, чувствуя свое физическое превосходство. Он понимает, что имеет право задавать скользкие вопросы, и пользуется им. Потом этого права у него уже не будет. – Итак, вы потеряли нашего лучшего подопытного кролика? Пожилой когда-то тоже был самоуверен и обладал железной хваткой, но сейчас он всего лишь свидетель тотального вырождения. Он готов поиграть в вопросы и ответы с тем, кого считал приговоренным. – Потеряли, но не физически. – Что это значит? – Это значит, что индикатор жизни до сих пор подает сигналы. – То есть найти его труда не составит? – Найти можно, если постараться, однако возникает главный вопрос: что делать потом? Ответ мне ясен. Объект подвергся полному изменению личности и не выходит на связь. Я думаю, контакт неосуществим. Молодой резко повернулся и достал сигарету – одну из тех, которые теперь называют ритуальными: вместо никотина – стимулятор DJW. Ему стало не по себе от того, что он увидел вдали. А каково же там, внутри? Или так действуют слова старого (волка?) шакала?.. Похоже, психопрограммисты до сих пор не пришли к единому мнению относительно предпочтительных свойств ликвидатора и не решили, что лучше: абсолютная устойчивость к фактору неизвестности или минимум воображения… – Изменение личности? – переспросил он, глубоко затянувшись. – Насколько далеко это зашло? – Ну, он вряд ли подозревает о нашем существовании. Один яйцеголовый из отдела бихевиористики заявил мне, что наш парень «сменил цивилизацию». Для него наступила… Пожилой осекся. Молодой беззвучно смеялся. Потом он навис над столом и выпустил изо рта длинную струю дыма, окутавшего лампу. – Короче говоря, вы облажались, и проект «Замок» под угрозой. Не так ли? Полковник, это ведь, кажется, ваше детище? На лице пожилого не дрогнул ни один мускул. В его застывшем облике появилось что-то от прежнего полковника, внушавшего подчиненным необъяснимый страх. Он сказал очень тихо: – Не паясничай, сынок. Побледнев, молодой отодвинулся. – Ну хорошо, насколько я понимаю, вернуть его невозможно. – Скорее всего невозможно, да и незачем. Он не подпускает к себе никого. Мы уже потеряли четверых. – Самоликвидатор? – Блокирован эго-тенью. – Значит, шизофрения? – Думаю, кое-что похуже – во всяком случае, для нас. Предупреждаю: недооценивать его смертельно опасно. К тому же неизвестно, кто из нас болен… – Ого!.. Мое задание? – Я хочу, чтобы вы нашли его и уничтожили, не пытаясь вступить в контакт. – Как скоро? – Чем скорее, тем лучше. Пока он не нашел выхода…
1
Я долго не мог забыться после тяжелого дня. Безрезультатная охота. Тщетные поиски. Назойливое чувство голода. Зияющая пасть пустоты. За каждым вздохом – змеиная яма; за каждым мгновением – омут с чудовищами; за каждым шагом – безразличная смерть; непонятное существование. |
