– Но вы говорите о таких серьезных вещах… Вы несете людям истину… Конечно, вас хотят видеть!

– Как можно «нести» людям то, чем они и так обладают? Каждый из нас несет истину в своем сердце. Просто кто-то слишком глубоко ее спрятал – так, что и не видно. А кто-то живет ею.

– И все же?

– Не смотрите на меня так, я понимаю, о чем вы спрашиваете. Есть, по крайней мере, три причины, почему я не стремлюсь к публичности.

– Три причины? Какие же?

– Во-первых, то, о чем я пишу, не должно становиться религией. Культы кажутся мне прекрасными только с художественной точки зрения. Но все остальное в них – неживое. Только люди и их вера – вот что живо. Если же я стану явью, обязательно появятся последователи, «апостолы» и так далее. Зачем? Скрижали – это путь, а Печати – препятствия. Тем, кто ищет себя, этих знаний вполне достаточно. И все есть в книгах. Ни культ, ни религия не нужны.

Подумайте… Вот вы присоединяетесь к какому-то культу. Разве не возникнет у вас подспудного желания переложить на него и его божеств ответственность за свою судьбу? Возникнет. Потому что так легче, верно? Но это ошибка. Стать собой можно лишь одним способом – ощущая личную ответственность за себя, за то, что у тебя в душе. А в культе скрыто некое лукавство – «Голосуйте за нашу партию, и мы будем отстаивать ваши интересы». Что хорошо в политике, убийственно в сфере духа.

– Но может быть, вы преувеличивав еще?..

– В Индии еще совсем недавно жил человек. Он был мудрым и веселым – рассказывал людям о философии жизни и предлагал практиковать медитацию. Ничего особенного. Он и сам говорил: «В том, что я делаю и говорю, нет ничего особенного. Практика – не цель, а только способ. Не создавайте культа. Все, чему я учу, – процесс жизни. Только процесс жизни и больше ничего».

Вокруг него стали собираться люди, много людей. Мудрец продолжал рассказывать им о процессе жизни, а они образовывали коммуны его имени. Когда он умер, двадцать лет назад, его тело должны были кремировать и развеять над Гангом. Это обычная для индусов традиция. Мудрец рассчитывал, что ему не откажут в этой последней почести. И знаете, что произошло?

– Что же?

– Коммуне нужен идол. И совет коммуны постановил закопать старика. Вместо правдивой для индуса эпитафии: «Пришел из Ниоткуда. Ушел в Никуда» – он получил лишенную правды: «Никогда не рождался. Никогда не умирал». На самом деле Бхагаван Шри Раджниш сделал и то и другое – и родился, и умер. Но коммуне необходимо место, куда можно было бы прийти, всплакнуть и помолиться… Он пришел из Ниоткуда. Но его не отпустили в Никуда.

– Бхагавана Шри Раджниила?!

– Да, я рассказывал вам об Ошо. Умном, замечательном, веселом Ошо. Его прах – в сырой земле. Он не был развеян над Гангом, как было завещано. Возник культ, а культу потребовалось место для поклонения. Если есть пророк и последователи, от этого никуда не деться. У культа свои правила, свои законы. У культа должно быть свое «святое место», и оно будет.

– Но все-таки людям важно знать, кто вы. Вы можете ответить на этот вопрос?

– Кто я? Я – миф. Как и всякий продукт сознания. Помните, в «Исповеди Люцифера» заключенный 63-22 говорит: «Имя – это слово о вещи. А слово – это продукт вашего сознания. О чьем сознании вы меня спрашиваете? О моем, о вашем, о сознании общества?» Я – то, что вы обо мне думаете. Вы еще не знали меня лично, но у вас уже было некое представление об Анхеле де Куатьэ. Я уже был в вашем сознании.