— Плевать, — рыкает Каларакт. — Порвём этого ублюдка, как бы он ни сиял. Верно, сестрёнка?

Раудри согласно хмыкает, и в её глазах вспыхивают опасные искры.

— Я тоже так думаю, — киваю я. — Тем более, теперь вы знаете, что вас там ждёт. Используй те скалы, чтобы заманить Кваза в ловушку. Если ты загодя закопаешь там взрывчатку, — киваю Викраму, — таракана разметает по джунглям тонким слоем.

— Толково, — одобрительно роняет Раджани. — Что ж, не будем терять времени. Пора навестить это осиное гнездо и преподать урок его обитателям.

— Ами́т, Нирава́л, Дха́рав, — Викрам подзывает троих бойцов, — пойдёте с нами. Остальным дежурить здесь, сохранять бдительность.

Пятёрка ныряет внутрь, а я погружаюсь в собственный разум, активировав Ментальную реконструкцию. Предоставленное время стоит использовать с пользой. В принципе можно было бы покинуть группу и вернуться в Джаноли, но хочу вначале дождаться выхода близнецов. Или их смерти, в случае неудачи. Тогда мне придётся зайти внутрь и выжечь там всё, чтобы обезопасить регион от новых Всплесков.

Я проваливаюсь в глубины собственного разума, где в специально отведённом месте хранится наследие Говнюка, чтобы выудить оттуда ещё одну жемчужину. Тот самый фрагмент, который прольёт свет на грядущую катастрофу в Бомбее.

Моему взору предстаёт знакомая картина: комната с дырой в потолке, трещинами на стенах, а также завалами из обломков по соседству с упорядоченным складом моих собственных воспоминаний. Мусор и тлен — вот всё, что осталось от некогда чёткой структуры разума Джейка. Видимо, в последние мгновения перед смертью он совсем слетел с катушек.

Что ж, значит, мне вновь предстоит выступить в роли мусорщика. Закатав рукава, принимаюсь методично разгребать завалы в поисках нужного фрагмента. Это изматывающий и неблагодарный труд — всё равно что искать иголку в стоге сена. Вот только иголка — это кусочек мозаики, без которого не собрать целостную картину.

Часами копаюсь в обрывках воспоминаний, отфильтровывая явно ненужное. Приходится полагаться на интуицию и подсказки самой способности. Порой какой-нибудь осколок начинает мерцать или вибрировать в моей ладони, и я понимаю — он важен. Такие фрагменты бережно откладываю в сторону.

Постепенно из россыпи янтарных кусочков проступают очертания пазла. Кропотливо, микрон за микроном, собираю его воедино. Это требует невероятной концентрации и усилий. Я почти физически ощущаю, как мозг греется от напряжения.

Один фрагмент. Ещё. И ещё. Наконец, последний кусочек со щелчком встаёт на место, и передо мной возникает почти целое зеркало памяти. В нём я вижу то, что так долго искал.

Аккуратно упаковываю собранный фрагмент памяти в герметичный контейнер. Ломит в висках, голова ощущается тяжёлой и какой-то ватной, но я доволен проделанной работой.

Теперь я знаю, кто виноват в случившемся.

Проблема в том, чтобы определить, когда именно произойдёт инцидент. Календарями никто не пользуется, да и Говнюк не следил за днями, пытаясь выжить. Мне нужны ориентиры, точки отсчёта для привязки событий.

О катастрофе в Бомбее он узнал из мирового чата. Какие знаменательные события предшествовали этому происшествию? Ещё раз анализирую увиденное в воспоминаниях Гарланда-младшего.

Погружаясь глубже в воспоминание Джейка, я внимательно изучаю обрывки разговоров, пытаясь найти упоминания о каких-либо необычных явлениях.

И вот оно, один из товарищей Говнюка вскользь упоминает о странной буре, бушевавшей незадолго до коллапса Бомбея.

«Слыхал про этот адский смерч в Тегеране? Говорят, он появился из ниоткуда и исчез так же внезапно. А ещё эта срань будто пульсировала энергией. Фиолетовые молнии и всё такое. Очевидцы уже окрестили его „Бурей Сопряжения“.