Он поморщился, повернувшись к столу и увидев леди Элизабет и леди Катриону, с которыми у него в свое время были небольшие интрижки. Эрик думал, все закончилось давным-давно и без обид, но обе дамы, казалось, видели в Бетии соперницу. Бетия не устраивала ему сцены ревности, но он знал, что ей тяжело выносить их поведение. Еще одна причина увезти ее отсюда как можно скорее. Меньше всего Эрику хотелось, чтобы его бывшие любовницы начали развлекать Бетию рассказами о своих похождениях или заявлять на него свои права. Это было бы слишком; доверяет ли ему Бетия, нет ли, уже не играет роли.

Бетия вздохнула, наблюдая, как Эрик растворяется в толпе. Она молилась, чтобы Эрик оказался прав, и лорд Дуглас действительно решил им помочь. Девушка хотела домой. Ее дом или дом Эрика – это не имело значения. Она была сыта по горло придворной жизнью.

Когда она поднялась, чтобы уйти, леди Элизабет и леди Катриона последовали ее примеру, объединившись, казалось, впервые за вечер. У нее появилось нехорошее предчувствие, что дамы хотят поговорить с ней наедине. Хотя Эрик ничего не рассказывал об этом, Бетия была уверена, что когда-то отношения между ними не ограничивались холодной вежливостью. Она не хотела, чтобы ее подозрения подтвердились. Одно дело знать, что в прошлом Эрик спал с женщинами, другое – выслушивать это в деталях.

– Мы проводим вас в ваши покои, леди Бетия, – проворковала леди Катриона.

– Очень любезно с вашей стороны, но в этом нет нужды.

– Ничего-ничего, – прощебетала леди Элизабет, подходя к ней с другой стороны. – Чтобы попасть в наши покои, нужно пройти мимо ваших.

– Вы должны рассказать нам историю вашего знакомства с нашим милым, милым Эриком, – пропела леди Катриона.

Настроившись на долгую и, возможно, ужасную дорогу до своей спальни, Бетия вкратце поведала им о своей встрече с Эриком. Она не покривила душой, когда сказала, что они встретились по дороге в Данби и что Эрику любезно предложили присоединиться к ее окружению, так как он путешествовал один. Она умолчала лишь о том, что ее окружение состояло из одного Джеймса. А намек, что между ними тут же вспыхнула любовь, и вовсе нельзя было считать ложью, потому что уж она-то точно влюбилась по уши.

– Как романтично, – пробормотала Катриона. – Но Эрик всегда был человеком сильных страстей.

– О да, – многозначительно согласилась Элизабет.

– Эрик очень популярен как любовник, но он такой разборчивый! – Катриона поправила искусно уложенные светлые волосы и, бросив взгляд на декольте Бетии, начала смахивать какую-то несуществующую пылинку со своего роскошного бюста.

«Не слишком тонко сыграно», – подумала Бетия, стараясь не ощущать себя ребенком, шагая рядом с высокими пышнотелыми женщинами.

– Очень разборчив, – согласилась Элизабет. – Многие мужчины ревновали Эрика к его победам, и, я полагаю, вам уже пришлось прочувствовать это на себе. Я заметила, что несколько врагов Эрика уже пытались ухаживать за вами.

Исподлобья глядя на них, Бетия сказала только, что не заметила никого, кто флиртовал бы с ней. Намек на то, что за ней пытались ухаживать, только чтобы оскорбить Эрика, она предпочла пропустить мимо ушей. Ей стало любопытно, что было бы, обрати на нее внимание один из любовников леди Макфайф. Тот факт, что она не отвечает на заигрывания, даже не замечает их, не имел бы значения для Элизабет. Бетия подозревала, что Элизабет – одна из тех женщин, которые воспринимают отсутствие повышенного интереса со стороны мужчин как вызов.

– Верно, – сказала Катриона.