– Джадд в тот вечер был сильно пьян, вот и все, – ответила Гленна, осторожно выбирая слова. – Впрочем, я ничуть не жалею о том, что ударила его. Это можно назвать самообороной. Правда, я не думала, что таким маленьким ножом можно так сильно ранить человека. Еще раз говорю: я не хотела убивать его, только остановить, чтобы он перестал бить меня.

– О господи, Гленна, я готов убить его своими руками за то, что он с тобой сделал.

– Неужели я все так же сильно нравлюсь тебе, Кейн?

– Этот Джадд хуже бешеного пса, – ловко сманеврировал Кейн. – Если бы еще я смог понять причины, по которым ты за него вышла, все стало бы гораздо проще.

Неважно, чьей женой была или считалась эта женщина. Тело Кейна реагировало на ее близость, тянулось к ней, наливалось огнем желания. Он хотел ее. Здесь. Сейчас.

Гленна думала о том же – о близости с Кейном. Хотя бы еще один раз. Пускай самый последний. А уж завтра она сможет облегчить душу, рассказав ему о новом прииске, который сыграл такую роковую роль в ее жизни. О прииске, ставшем причиной ее странного, хотя и законного брака.

– Если ты выслушаешь меня, Кейн, и постараешься понять, – чуть слышно сказала Гленна, – я расскажу тебе все. Но только не сейчас, чуть позже, хорошо?

– Надеюсь, что ты сдержишь свое обещание, Гленна, – сказал Кейн. – Я давно хочу разобраться в том, что же на самом деле произошло. Очень хочу.

– А теперь обними меня, Кейн, – прошептала Гленна, прижимаясь к его плечу. – Мне, как никогда прежде, нужна сейчас твоя сила.

Кейн застонал, словно от боли, его ладони крепко обхватили бедра Гленны, и она смогла убедиться в том, что он жаждет ее с такой же силой, как и она – его.

– Теперь ты знаешь, как я хочу тебя, любимая? Да, я знаю, ты замужем за другим, но я ничего не могу с собой поделать.

– Забудь Джадда. Я хочу только тебя и не позволю ему встать между нами.

– Моя защитница, – прошептал Кейн, нежно прикусывая мочку уха Гленны. – Только, знаешь, я и сам не боюсь ни Джадда, ни его головорезов.

Другое не давало покое Кейну. У него не шло из головы, что Джадд Мартин держал Гленну в своих объятиях и занимался с ней любовью – точно так же, как сейчас Кейн.

«Сколько же раз он занимался с ней любовью? – думал Кейн. – И сколько раз Гленна ответила ему взаимностью? Сколько раз взлетела вместе с ним к золотым небесам?»

Эти мысли сводили его с ума. Кейн хотел бы полностью избавить Гленну от воспоминаний о Джадде. Хотел, чтобы ее тело помнило только его, Кейна, ласки, прикосновения, поцелуи и мужское проникновение в тайные глубины лона.

Кейн осыпал ее обнаженную грудь поцелуями, лаская языком маленькие тугие соски, и Гленна издала свой первый стон.

Кейн быстро, ловко стянул с нее мальчишеские брюки. Теперь она лежала перед ним полностью обнаженная, Кейн целовал ее живот, и грудь, и, конечно же, волшебный маленький треугольник, покрытый тугими колечками волос, уходящий в таинственную глубину бедер.

Гленна стонала, сгорая от нестерпимого желания.

– Еще не время, любовь моя, – прошептал Кейн. – Я хочу любить тебя так, чтобы после меня ты забыла всех остальных мужчин на свете.

– Но, Кейн, никто…

– Милая, позволь мне любить тебя.

Он сильнее обхватил Гленну за талию, притянул к себе и продолжал осыпать все ее тело поцелуями. Гленна застонала от наслаждения, и Кейн обхватил руками тугие бедра Гленны, наклонился и умело стал ласкать языком ее лоно.