— Я не сделал ей ничего плохого, — сказал он.

— Я знаю, — тихо ответила она.

От этих слов он должен был почувствовать облегчение, но не почувствовал. В се голосе было нечто, что продолжало держать его в напряжении.

— Я знаю, что ты не мог причинить ей вреда. Я это знаю. — Ее глаза сверкнули. — Но на тебе тоже лежит вина!

Он не знал, как на это реагировать.

— Почему ты не женат? — спросила она.

— Какое, черт возьми, это имеет значение?

— Ты один из самых приятных и замечательных мужчин, которых я только знаю. Ты любишь детей. Ты не голубой. Так почему ты до сих пор не женат?

Майрон сдержался, говоря себе, что Клэр сама не своя из-за исчезновения дочери и просто выплескивает эмоции.

— Я думаю, это потому, что ты несешь разрушение, Майрон. Все, к чему ты прикасаешься, оборачивается для людей болью. Я думаю, что именно поэтому ты до сих пор холост.

— Ты считаешь, что… на мне лежит проклятие?

— Нет, совсем нет. Но моя девочка пропала. — Теперь она говорила очень медленно, буквально цедя слова. — Ты был последним, кто ее видел. Ты обещал защищать ее.

Он молча слушал.

— Ты мог мне сказать!

— Я обещал…

— Не надо! — Она подняла руку, не давая ему договорить. — Это не оправдание. Эйми никогда бы об этом не узнала. Ты мог бы отозвать меня в сторону и просто сказать: «Послушай, я сказал Эйми, что она может всегда рассчитывать на мою помощь, если у нее появятся проблемы». Я бы это поняла. И даже оценила, потому что могла бы ей помочь, как тогда на лестнице. Я могла бы защитить ее, потому что именно так поступают родители. Родители, Майрон, а не друзья семьи.

Он хотел возразить что-нибудь в свое оправдание, но в голову ничего не приходило.

— Но ты этого не сделал, — неумолимо продолжала она. — Вместо этого ты обещал, что ничего не скажешь родителям. Потом отвез ее куда-то и просто высадил, и не стал опекать дальше, как это сделала бы я. Ты это понимаешь? Ты не позаботился о моей девочке! И теперь она пропала!

Майрон молчал.

— Что ты собираешься делать? — спросила она.

— Не знаю.

— Нет, знаешь! — Глаза Клэр неожиданно стали ясными и холодными. — Полиция сделает одно из двух — это совершенно очевидно. Они не станут искать ее. Эйми сняла деньги с банкомата до того, как позвонила тебе. Поэтому они либо решат, что она просто сбежала, либо что ты в этом замешан. Или и то и другое, вместе взятое. Например, что ты помог ей бежать. Что у вас с ней роман. Но в любом случае ей уже исполнилось восемнадцать, поэтому копать они не станут. И они ее не найдут — у них есть чем заниматься.

— И что ты от меня хочешь?

— Найди ее!

— Я не спасаю людей. Ты только что сама об этом говорила.

— Тогда пора начать! Моя дочь пропала из-за тебя. Я считаю, что в этом виноват ты!

Майрон покачал головой, но Клэр не отступала.

— Ты заставил ее дать обещание. Именно здесь, в этом доме, она его дала. А теперь сделай то же самое сам, черт тебя побери! Обещай мне найти мою девочку. Обещай мне вернуть се домой!

Майрон пообещал — выбора у него не было.

Глава 19

Эли Уайлдер все-таки заставила себя не думать о предстоящем визите Майрона и позвонила своему редактору. Про себя она величала его Калигулой, в честь римского императора, любившего поиздеваться над своими приближенными.

— Знаете, Эли, этот абзац я вообще не понимаю.

Эли с трудом сдержала вздох.

— А в чем дело, Крейг? — Вообще-то редактора звали Крейгом, но Эли не сомневалась, что имя ему — Калигула.