Главное, не переборщить, чтоб чекист не подумал, будто идиота делают из него. Я машинально оглянулся назад. Интересно, Соколов видит нас или нет… Что-то напрягало меня все происходящее.

— Ну, так, Георгий Аристархович, мы изначально говорили, отец ваш был, конечно, под присмотром. Исключительно в целях безопасности. Мы заботимся о членах Центрального Комитета. Но образ жизни он вел тихий. Не поверите, к нему даже придраться не за что было…

Я мысленно усмехнулся. Красавец Аристарх Николаевич. Так грамотно создал свою репутацию. Его бы таланты, да в нужное русло. Чекисты ни сном, ни духом, что у них под носом сидел предатель. Кому расскажешь, не поверят.

— У всех есть грешки. Это факт. Однако, Ваш отец радовал кристальной чистотой. Дом, работа. Все. Никаких предосудительных поступков он не совершал. Карьеру начал на заводе. До этого — славное боевое прошлое. Участник партизанского движения. Да, попал в плен, но бежал, предоставив важные сведения после побега, чем искупил свою вину. Со всех сторон, исключительно положительный человек. Тем удивительнее произошедшее с ним. В тот день он отправился в деревню…мммм…Зеленухи. Да. В Зеленухи. Отправился сам. Без водителя. Что было ему не свойственно. Хотя, в общем и целом, ничего, как говорится, не предвещало беды. А потом — несчастный случай. Поверьте, нас это интересует ничуть не меньше, чем Вас. И да, мы помним, что одним из условий сотрудничества с Вашей стороны было желание знать возможные причины случившегося. Но хочу напомнить, с нашей стороны тоже было условие. А Вы его нарушаете. Вы ведь понимаете, в ситуации, когда погибли два человека, совершенно не понятно и, можно сказать, загадочно, вы — единственный свидетель. Это, знаете ли, навевает различные мысли…

— Вообще-то, они мои родители. — Я не выдержал.

Может, на Жорика они и давили данными обстоятельствами, но мне, вот честно, вообще глубоко плевать. Потому что точно знаю, при всех проверках, экспертизах и любой подобной фигне, итог будет один. Смерть наступила в результате несчастного случая. Но из того, что чекист сейчас говорил, выходило, Стас был во многом прав. Похоже, после смерти Милославских, Жорика неплохо тряхнули. Учитывая, что этот придурок правды не знал, мог действительно испугаться и поверить сам в свою мифическую причастность.

— Вообще-то, Георгий Аристархович, история знает примеры, когда дети очень даже прекрасно отправляли своих родителей, я извиняюсь, на тот свет. Мы вас не обвиняем!

Мужик поднял обе руки на уровень груди, выражая тем самым, насколько сильно они верят в мою невиновность. Ага. Нашел лоха.

— Упаси боже! Ни в коем случае. Но ведь могло так быть, например… Вы просто изобразили беспамятство, дабы не рассказывать, что именно случилось. И даже на это мы закрыли глаза. Официальной версией остался несчастный случай. Но Вы, напоминаю, согласились помочь нам в одном нелёгком деле. Мы же с Вами так чудесно обо всем договорились. Более того, Вас посвятили в то, что, поверьте, небезопасно знать. Давайте, освежу Вашу память. Последние несколько лет нас интересуют дела, проходящие по линии ведомства, которое борется с расхищением социалистической собственности. И вовсе не по причине этого самого расхищения они нам интересны. Хотя, возмутительно, конечно… Замешаны люди, к которым, к сожалению, мы пока что подобраться не можем. Представляете серьезность ситуации? Мы и не можем. Но тем не менее… Заметьте, я с Вами исключительно искренен. ОБХСС, занимаясь конкретными преступлениями, топчется на месте. А все почему?

Мужик посмотрел снова на меня. Я, естественно, на него. Куда мне еще смотреть? Такой культурный человек. Вежливо разговаривает. Внешне. На самом деле, я чувствовал всеми фибрами души, каждой молекулой своего мозга, или что там в мозгу имеется, меня сейчас очень прилично разводят.