Да только, увы, звонки в дверь квартиры Кравитца оказались напрасными. Тогда Загралов написал записку:

«Дружище Кракен, я в глубокой пропасти. Меня обокрали до нитки, выгнали с работы и я теперь практически бомж. Сегодня меня приютил Базальт, приятель по прежней работе, ночевал у него. Телефон ещё при мне, если хочешь, позвони».

Дописал номер и подписался детским прозвищем: «Грава». Засунул лист под дверь и ушел. И вдруг понял, что планка настроения поползла вверх. Вроде и друга детства не застал, вроде и радоваться рано, но школьные воспоминания, особенно касающиеся начальных классов, вызывали непроизвольную улыбку. Уж как они только не проказничали! Что только не вытворяли! А как сочиняли прозвища…

Женьке как то сразу повезло. У него походка в первом классе была несколько косолапая, вот кто то и сказал: «Ходит, словно кракен!» Всё! Так и прилипло навсегда это прозвище. А вот с Иваном было сложней. Как переиначить такую фамилию? То с монстром Загром ее связывали, то с грызуном Загрызом или Грызом. Было еще украинское слово «заграва», то есть «зарево», но длинное слишком. Потому ребятня и сократила до «Грава». Причём ещё более короткое «Грав» не прижилось из за всеобщего неприятия.

Между прочим, Ванюша ещё в школьные годы интересовался у отца происхождением их фамилии, но тот всегда непонятно веселился и отмахивался от сына:

– Маленький ещё! Вот когда подрастёшь, тогда и объясню.

Объяснил. Сравнительно недавно, года три назад, по телефону. И жизнерадостно при этом похохатывал. Тогда как сын после этого расстроился и даже загрустил. Таинственная фамилия в интерпретации отца показалась уже не такой благозвучной и загадочной, как прежде. А в Интернете истории происхождения этой фамилии не было.

Иван подходил к метро, когда в кармане куртки запиликал телефон.

– Грава, привет! – и не успел Загралов воскликнуть восторженное «Какие люди!», как в трубке поспешно добавили: – Только не называй моё имя! Ты на улице?

– Да…

– Не кричи, веди себя спокойно, словно звонок неважный.

– Ладно, договорились. Но всё равно привет! А в чем дело? Ты в бегах, что ли?

– Тут такое дело, паря, – стал деловито объяснять Кракен, он же Евгений Олегович Кравитц. – Когда ты мне в квартиру звонил, я дома сидел, но открыть никак не мог. Главное, не дёргайся, по сторонам резко не оборачивайся и спокойно слушай. Готов?

– Вполне…

– Я тут одно дело про уголовников раскрутил в прессе, так они меня немножко прижали. Знакомый сыскарь посоветовал недельку не светиться, пока их не возьмут. Но уж больно нужно было домой заскочить, кое что из вещей забрать. В квартиру чудом проскочил незамеченным, а потом смотрю в окно из за шторы – опять знакомые рожи нарисовались. Мало того, один мордатый жлоб парочку шестёрок привел под дверь и там нагло давал инструкции, которые и я расслышал. Дескать, не сидит тут журналюга, прячется где то, но следить за квартирой надо. Если кто то придет, идти за ним – может, выведет на меня. Они и караулили в то время, когда ты был, а потом за тобой увязались. Я благоприятным случаем воспользовался, выскочил, попетлял, проверяя, нет ли хвоста, и вот тебе звоню. Постарайся уйти от этих шестёрок. Один такой маленький, в тёмно синей куртке и в серой кепке, а второй тощий, высокий, в чёрном плаще и шляпе «Борсалино». Понятно?

– Попробую…

– Потом мне перезвонишь, и поговорим более подробно. Постараюсь помочь всем, чем смогу.

Иван спрятал телефон во внутренний карман куртки и озадаченно почесал в затылке. У самого проблем полно, так ещё и Кракен новую подбрасывает.