– Не забудьте, прослушивается, – напоминает Стедимен, осторожно приближаясь к автомобилю, как будто тот заминирован. – Ничего не говорите, пока я не включу радио. – Он складывает зонт, открывает дверцу, забирается в машину; через мгновение оттуда доносится стоголосый военный хор. Стедимен машет Петворту, чтобы тот садился.

– Да, ехал от самого Лондона, – объясняет он, включая фары, одна из которых освещает деревья над головой, другая – брусчатку под колесами. – Как только пересекли границу, фары вывалились на дорогу. А в Слаке и отвертки такой нет, чтобы к ним подходила. Ну ничего, скот… скот… скотч-лента держит, во всяком случае, когда нет дождя.

Дождь хлещет в лобовое стекло; Стедимен рывком трогается с места, машина подпрыгивает на брусчатке. Впереди дребезжит розовый трамвай.

– Поехали, – говорит Стедимен. – Здесь всего двадцать минут. Мы вынуждены жить в дипломатическом ква-ква… в дипломатическом квартале, чтобы за нами могли приглядывать.

– Кто-то впереди, – говорит Петворт. Темная фигура на мгновение мелькает перед машиной и тут же отпрыгивает на тротуар.

– Пристегнитесь, если не сложно, – просит Стедимен. – Здесь не разрешают ездить без ремней. Ничего удивительного. Пешеходы ничего не соображают. Дорожные правила идиотские.

– Вот как?

– Да, вроде того, чтобы пропускать машину, которая выезжает справа, – говорит Стедимен, не пропуская машину, которая выезжает справа. Водитель бибикает. – И хамы редкие. Неудивительно, что многие наши оказываются в ку-ку-кутуз-ке. Город уже себе представляете?

– Немного, – отвечает Петворт.

– Я буду называть только самые основные здания. Это ЦК Партии, – говорит Стедимен, указывая на спортодром, – а это – Госиздат, – продолжает он, указывая на Военную академию. – Небольшой город, быстро привыкаешь. Ну надо же! Перегородили дорогу.

Косоглазые фары и впрямь осветили бело-красный шлагбаум поперек дороги. По обе стороны шлагбаума – будки; из каждой выходит солдат с «Калашниковым». Вспыхивает прожектор, слышатся крики.

– Думаю, мы здесь не проедем, – говорит Стедимен.

За шлагбаумом Петворт видит белую брусчатку, знамена и много официальных зданий.

– Это Пляшку Пъртыуу, – замечает он. – Насколько я знаю, по ней проезда нет.

– Да? – изумляется Стедимен. – Значит, мы немного сбились.

Солдаты стоят по обеим сторонам машины, тыча в окна дулами автоматов.

– Пардон! – кричит Стедимен в окно и дает задний ход. Машина задевает бетонную тумбу и, очевидно, человека, который шел следом, потому что офицер с большими звездами на погонах и портфелем в руке принимается колотить по крыше.

– Простите, – кричит Стедимен в окно. – Эти люди совершенно не умеют переходить дорогу.

Солдаты орут; машина мчится задним ходом.

– Если свернуть здесь налево, окажетесь на центральном бульваре, – советует Петворт.

– Ах да, я же рассказывал вам, где что. Это спортодром. – Стедимен указывает на ЦК Партии, потом на Дворец культуры. А это – Дворец ку-ку-культуры. Свет красный или зеленый?

– Красный, – отвечает Петворт, вцепляясь в сиденье.

– Да? А-а-а-гх. Ладно, теперь мы на правильной дороге, скоро будем дома. Моей жене не терпится вас увидеть.

– Очень мило с вашей стороны меня пригласить, – говорит Петворт.

В машине грохочет военная музыка, перед магазинами на центральном бульваре движутся блестящие зонтики, тоскливая очередь выстроилась в кинотеатр, чтобы посмотреть фильм под названием «Йыпс».