— Диана Эрист всегда считала, что ее дядя наипротивнейший из самых отвратительных существ, — объяснил я. — Говорила, он ждет момента, когда фиги сами упадут ему в рот, даже не желая протянуть руку, чтобы их сорвать…

— Что? Ах да! — пробормотал Бладен, совершенно завороженный деньгами, лежащими у его ног. А я продолжил:

— И между прочим, дождался! Деньги буквально свалились ему на голову. Оставалось только убить племянницу, чтобы ими завладеть, что он и совершил…

Какое-то время стояла тишина, которую нарушил Бладен.

— В конце концов… — сказал он и на мгновение задумался, но затем с подавляющей слушателей логикой договорил:

— В конце концов, чего еще можно ожидать от такого типа? Ведь он ненормальный, это ясно. Не так ли, лейтенант?

Шериф не понял логики некоторых моих поступков. Он стучал кулаком по столу, хотя шума от этого слышно не было, потому что в это же время он орал во все горло:

— Вы можете мне объяснить, лейтенант Уилер? Все остальное уж ладно. Поясните хотя бы это, большего я не требую. Ну зачем, отправившись арестовывать Эриста за убийство племянницы, вы сочли необходимым взять с собой сержанта, другого убийцу, которого не сочли нужным вовремя арестовать, и трех членов шайки гангстеров?

— Потому что, — продолжил я растолковывать, уже исчерпав все аргументы и совсем отчаявшись, — мне казалось, патрон, что у них у всех общие интересы. А что касается сержанта Полника, то его жена, не предупредив, вернулась на неделю раньше положенного срока. Всю ответственность за это Полник возложил на меня, будучи совершенно уверенным, что там, в Оклахоме, супруга узнала о всех его приключениях.

В четыре часа дня Аннабел Джексон нагнулась, чтобы поднять ластик, упавший по крайней мере в метре от того места, где я завязывал шнурок ботинка. Клянусь и буду клясться до самой смерти, что я не укусил Анна-бел. Только посмеялся, когда ее очаровательный задик очутился у меня перед носом. Короче, добравшись до своей квартиры к семи часам вечера, я вздохнул с облегчением и включил все пять колонок проигрывателя, чтобы вознаградить себя за жестокость окружающего мира. Десять минут я блаженствовал, как вдруг позвонили в дверь. Я пошел открывать, полный недоумения, так как не мог вспомнить, кому задолжал в этом месяце.

За дверью стояла загорелая брюнетка, до самого подбородка укутанная в плащ. Ее темные глаза блестели.

— Нина Росс! — воскликнул я. — Вам лучше? Вас выпустили из больницы? Когда?

— Сегодня утром… Так вы живете здесь, Эл Уилер?

— Войдите, посмотрите на это помещение поближе, — с энтузиазмом предложил я и провел ее в комнату.

Она остановилась посередине и внимательно осмотрелась:

— Для одинокого парня не так уж плохо. Во всяком случае, время от времени…

— Благодарю вас. Хотите чего-нибудь выпить?

— Бурбон! — ответила она, опускаясь на диван.

— Можно помочь вам снять плащ?

— Нет.

Я приготовил два бурбона, поставил их около дивана и сел рядом с Ниной.

— Какой счастливый случай привел вас сюда? — спросил я с рассеянным видом.

— Сегодня утром я вернулась домой, — объяснила она, слегка поеживаясь. — Но поняла, что этот барак, висящий над океаном, больше не могу выносить. Тогда решила провести несколько дней в городе.

— Гениальная мысль, Нина! — произнес я с жаром. — У вас есть где жить?

— Да, благодарю вас.

— И где же?

— Здесь, — просто ответила девушка.