– Лейтенант Гущин Максим Александрович, – медленно, почти по складам прочитал Джин запись в удостоверении личности офицера и поднял на пленника взгляд. – Офицер?

– Там же написано, – усмехнулся Гущин.

– Ну что, лейтенант, почему за нами побежал? Это твой жена был, да? – спросил Джин, усаживаясь на брошенное на пол колесо.

– Нет, не жена, – ответил лейтенант. – А за вами побежал, чтобы вернуть то, что вы у нее украли.

– Почему так говоришь? – Джин сунул удостоверение в карман ветровки. – Просто взяли. Зачем такой дорогой штука женщине?

– А тебе зачем? – хмыкнул лейтенант.

– В нарды играть буду, – пояснил Джин.

– Ты кто по национальности? – неожиданно спросил лейтенант.

– Какой разница? – удивился Шаман.

– Ехал бы к себе, да там и воровал у своих, – посоветовал Гущин.

– У нас бедно народ живет, – заговорил Джин. – Вы, русские, нас грабите. Нефть вывозите. Поэтому мы к вам едем.

– Мне не рассказывай, – фыркнул Гущин.

– Ты против моих братьев воевал? – Джин, не мигая, уставился в глаза пленника.

– А как же! – гордо ответил лейтенант.

– Смелый, однако, – Джин встал и многозначительно посмотрел на Шамана.

Тот вынул нож, демонстративно попробовал большим пальцем лезвие и зашел к лейтенанту со спины.

– Что, убить решили? – заволновался Гущин. – Связанного? Зачем? Я что, заслужил смерть?

– Ты не заслужил смерти сегодня, но умрешь, потому что офицер, – пояснил Джин. – Я долго воевал с вами у себя на родине. Этим занимался мой отец, дед и прадед.

– Может, все-таки не надо? – проговорил умоляющим голосом лейтенант.

– Надо, Гущин, надо, – Джин назидательно поднял палец вверх. – Я тебя сейчас не убью, а ты через месяц окажешься у меня на родине и будешь стрелять в моих земляков.

– Не окажусь, – уверенно заявил лейтенант.

– Уволиться решил? – удивился Джин.

– Нет, просто у вас война закончилась, – срывающимся голосом пояснил лейтенант.

Шаман между тем зашел со спины, взял лейтенанта за лоб и приставил лезвие к горлу.

Лейтенант попытался убрать голову, но Шаман прижал ее к своему бедру. Гущин тут же схватил чеченца за запястье свободной рукой. Пришлось вмешаться Стропе. Он разжал пальцы Гущина и зафиксировал кисть. Несчастный захрипел и попытался встать на ноги. Но и это ему не удалось. Тогда он громко и протяжно завыл.

Его можно было понять. Наверняка Гущин до сих пор не мог поверить в случившееся. Ведь еще час назад он сошел с электрички в центре России и направлялся в воинскую часть, где, по его мнению, должны были на следующий день начаться состязания между офицерами округа в умении стрелять, водить боевую машину, бегать...

– Молись своему Богу! – прохрипел Шаман и надавил лезвием сильнее.

Лицо лейтенанта сделалось пунцовым.

– Ну что, – Шаман посмотрел на Джина, – кончаем кяфира?

– Погоди, – неожиданно остановил его Джин.

Шаман медленно отпустил лейтенанта. Продолжая стоять на коленях, тот качнулся и виском уперся в крышку верстака.

– Знаешь, что я подумал? – Джин внимательно посмотрел на Гущина. – Ты можешь остаться жить, но при одном условии.

– Что за условие? – мокрый от пота Гущин облегченно перевел дыхание.

– Та девушка, за которую ты заступился, была свидетелем по одному делу.