Когда король наконец умолк, Светлан сказал:

– Мне не нравится термин «нелюди». А мы тогда кто: неогры? Вот уж неуверен! Невеликаны – да, но человечинку-то похрумкать…

– Однако ж это упрощает речь, избавляя от лишних перечислений, – заметил Артур.

– Невелик труд называть эльфов эльфами, гномов – гномами…

– А орков – орками?

– Почувствуй разницу! – фыркнул Светлан. – Впрочем, у орков тоже имеется рассудок, и вот это не даёт мне покоя. Ведь каждый сапиенс имеет право на жизнь.

– Пока не покушается на жизни людей, – прибавил Артур.

– Хорошо, пусть это будет критерием. Но сейчас орки защищаются от нас – это мы вторглись на их земли.

– Потому что здесь спрятано то, что не принадлежит им. И похоже, они замешаны в грабеже.

– Похоже-то похоже, но где доказательства?

– Появятся, когда доберёмся до места.

– А если нет? Хороши же мы будем!..

– Но ты ж не станешь отрицать, что орки – злобные и жестокие бестии, коим попросту нравится рушить, убивать, мучить. И если, не приведи Господь, они сумеют добраться до людей, набросятся на них без колебаний, где бы те ни обретались.

– К несчастью, это факт, – признал Светлан нехотя. – Понять бы: почему они сделались такими, что завело их в тупик? Ведь поначалу цели были благими.

– Уж будто бы!..

– А разве Скиталец не агрессор? Явился невесть откуда, наложил лапу на чужие владения, порушил Золотой Век. Затем главные его противники убрались, из оставшихся кто смирился, кто примкнул к победителю… точнее, новому хозяину… а кто ушёл в партизаны, затеяв освободительную войну. И как мы повели бы себя на месте туземцев? Уж ты наверняка бы кинулся в бой.

– Скорее всего, – признал теперь Артур.

– И в конце концов превратился бы в орка – вах!.. Ну не ты, так твои потомки. Потому что ненависть разрушает, мой король, и не только тех, кого ненавидят, – наверное, даже не столько. Боже упаси нас от адекватного реагирования, ибо на деле это означает эскалацию. Ваша нескончаемая война с ограми – яркий пример. Но как погасить огонь вместо того, чтобы раздувать?

– Иногда его приходится заливать кровью врагов, – молвил король. – И с орками, боюсь, по-другому не выйдет. От одного вида их физиономий делается мерзко.

– Вообще-то, внешность – не критерий. Но что касается орков, то форма нередко приходит в гармонию с содержанием – или не знаешь?

– Увы, мой друг, тут я согласен с тобой. Ибо знавал дам, в девичестве походивших на принцесс, но с годами всё больше напоминавших рыночных торговок или даже, прости Господи, продажных девок.

– Подозреваю, ты судишь не понаслышке.

– И ещё раз увы, дружище, – сказал Артур покаянно. – Бурная у меня была юность – тут не поспоришь. И многое испытал в жизни, без чего вполне можно обойтись.

– Ах, король, король, – засмеялся Светлан, качая головой. – Как же с тобой скучно – даже повздорить не удаётся!.. Слишком ты к себе строг, а стоит ли? Оставь уж другим придирки.

Пещеры продолжали меняться. Тоннели делались всё короче, всё шире, а стены залов убегали вдаль, превращая их в гигантские полости, понизу загромождённые скалами и валунами, рассечённые пропастями.