— Точно, про пустошь, — растерянно подтвердил Бюргер.

— И про лес говорил, да?

— И про лес…

Хохлома оторвался от созерцания чего-то ему одному видимого в акварели и обвёл взглядом собравшихся.

— Значит, так. Сейчас вы отправитесь в Шатурский район и прошерстите все окрестности Пустоша и Пустоши. От наших парней последний раз слышали где-то в там. Ясно?

— Не очень, — отозвался кто-то. — Нам что — два раза, что ли, искать?

— Почему — два? — поднял тонкие чёрные брови Хохлома.

— Ну, ты же сам сказал, чтобы мы поискали вокруг Пустоши и Пустоши.

— Это два разных места, — терпеливо объяснил художник, тонкие пальцы нервно забарабанили по подлокотнику. — Но расположены рядом. Посёлок Пустоши и деревня Пустоша. Теперь понятно?

— Не… Так у которой искать-то?

Хохлома прищурился, прозрачные глаза на бледном лице вдруг вспыхнули, как два фонаря.

— Если б я знал, у какой, то, наверное, не велел бы вам искать сразу в двух местах, как ты думаешь? — вкрадчиво осведомился он. Тихий голос художника пробрался под кожу каждому из присутствовавших в студии парней и послал нервную дрожь по спине. Все вдруг разом заторопились прочь.

«Не найдут, — мрачно думал Хохлома, глядя на толкающиеся в дверном проходе спины. — Не найдут, и тогда Глушитель церемониться не будет, просто меня добьёт». Не то, чтобы Хохлома никогда раньше не подозревал, что выбранная им стезя связана с повышенным риском насильственной смерти, но он надеялся, что за махинации с произведениями искусства шанс получить пулю в лоб всё-таки ниже… Не надо, ох, не надо было ввязываться в эту аферу с оружием! Что толку пусть даже от огромных денег, если тебя нет в живых, чтобы их потратить?

Хук. Такую кличку дали «тёмной лошадке» за сильнейший удар правой, классический фланговый удар традиционного бокса, которым он эффективно устранял своих противников.

Пухлый парень, крутившийся рядом с Хуком, куда-то исчез. Зато теперь неподалёку устроился хорошо одетый сутулый мужчина с пепельными волосами и худощавым лицом вдохновенного музыканта. Он ничего Хуку не говорил, но явно за ним… приглядывал.

Боец оставался таким же невозмутимым и спокойным; похоже, предстоящие бои его никак не волновали. Зато нервничала Жанна — за него. И, как вскоре оказалось, не зря. Первый же поединок четверть финала показал, что, несмотря на всё своё спокойствие, Хук вовсе не так неуязвим, как ей до сих пор казалось. Да, в отборочных боях он уверенно побеждал всех своих противников. Боксёры и кикбоксёры, рукопашники и представители восточных единоборств — передвигающийся с удивительной скоростью Хук с легкостью перехватывал любые атаки и сам наносил в ответ сокрушительные по своей силе удары; особенно хороши были те самые, неожиданные, проникающие через все заслоны удары правой. Хук был явно быстрее, сильнее, выносливее и опаснее своих соперников. А вот в четверть финале ему пришлось столкнуться с рестлером. И чудо-боец, похоже, растерялся — как если бы никогда не имел дела с представителем таких единоборств. Противник раз за разом легко бросал его на маты, а Хуку, казалось, было совершенно неясно, что бой можно и нужно вести и лёжа — все силы он отдавал на то, чтобы подняться на ноги.

Вставая, Хук немедленно атаковал; рестлер старался уклоняться от ударов и выжидал момента, чтобы провести тейкдаун. Бросал противника на пол — и Хук мгновенно терял всё своё преимущество. Вот и сейчас рестлер снова поймал соперника на противоходе, сбил с ног и бросился добивать в партере, а через несколько мгновений прочно захватил левую руку в кимуру — известный своей эффективностью болевой приём.