— Том?

— Его вовсе не надо было посылать в «Проклятую лагуну». Это всего лишь мое мнение, но оно кое-чего стоит. Я была вполне приличным клиническим психиатром.

— Но доктор Спонти думает, что у Тома было душевное расстройство.

— Доктор Спонти никогда не думает иначе, — ответила миссис Маллоу, усмехнувшись. — По крайней мере, об этом. Вы знаете, сколько платят обманутые родители? Тысячу долларов в месяц. Плюс разные доплаты. Музыкальные уроки. Групповая терапия. В то время как на самом деле не дети, а добрая половина их родителей должна была бы находиться здесь или даже в месте похуже этого. Тысяча долларов в месяц. Так называемый доктор Спонти получает свои двадцать пять тысяч в год. Это в шесть раз больше того, что он платит мне за молчание.

Она выглядела обиженной. Обида порой способствует откровенности. Но, к сожалению, не всегда.

— Что вы имели в виду, сказав, что Спонти — «так называемый доктор»?.

— Он не врач и вообще не имеет отношения к какой-либо науке. Он получил степень за административную работу на одной из южных фабрик дипломов. Знаете, какая у него была диссертация? «Организация питания в пансионатах средней ступени».

— Вернемся к Тому. Почему же отец отдал его сюда, если он не нуждается в лечении?

— Не знаю. Я не знаю его отца. Он, возможно, просто хотел убрать его с.!глаз.

— Почему? — настаивал я.

— Мальчик создавал определенные неудобства.

— Том сам рассказывал вам?

— Нет. Он не стал бы. Но были такие признаки.

— Вы не слышали о том, что он украл машину?

— Нет, но, если бы мы знали подробности, это могло бы помочь понять его. Он несчастный, одинокий. Он не из наших закоренелых преступников. Да, впрочем, кто из них закоренелый?

— Значит, Том вам понравился?

— Мы не успели получше узнать друг друга. Он всю неделю не подходил ко мне, а я никогда не действую силой. Большую часть времени он проводил в комнате, за исключением классных часов. Думаю, он старался найти выход.

— И разработал план революции?

В ее глазах сверкнула насмешка.

— Да, мальчик оказался более смышленым, чем я могла предположить. Не удивляйтесь. Я на его стороне. Иначе зачем бы я вообще была здесь?

Миссис Маллоу начинала мне нравиться. Почувствовав это, она подошла и притронулась к моей руке.

— Надеюсь, и вы тоже на стороне Тома?

— Пока я не познакомлюсь с ним, это трудно решить. Да и не имеет сейчас особого значения.

— Нет. Это важно!

— Так что же произошло между Томом и мистером Патчем в субботу вечером?

— Я этого действительно не знаю. В субботу вечером меня не было. Вы можете об этом доложить, мистер Арчер. Если захотите.

Она улыбнулась, и передо мной как-то сразу раскрылся смысл ее жизни. Она заботилась обо всех людях. И никто не заботился о ней.

Глава 3

Миссис Маллоу вывела меня через черный ход, который был уже закрыт. Дождь за это время стал сильнее. Потемневшие тучи скопились над холмами, и казалось, что конца дождю не будет.

Я направился к административному корпусу. Надо было сообщить Спонти, что я все-таки намерен повидать родителей Тома Хиллмана, нравится ему или нет.

Сведения о Томе, которые я получил от тех, кто его терпеть не мог, и от тех, кому он нравился, не давали ясного представления ни о его привычках, ни о его личности.

Он мог быть и обиженным подростком, и психопатом, знавшим, как понравиться женщинам старше себя, а мог находиться между двумя состояниями, как Альфред Третий.

Я не смотрел по сторонам, и меня чуть-чуть не сбило желтое такси, въезжавшее на стоянку.