– Просто дорожное знакомство. Попутчик. Я кивнул.

– Но он приехал сюда на своей машине. Он заказал для вас номер. Он сам не очень популярен, но, очевидно, у него есть влиятельные друзья.

– Дорожное знакомство иногда развивается очень быстро, – сказала она.

– И впрямь. Он успел даже стрельнуть до получки. Мастер своего дела. У меня сложилось впечатление, что вы от него не в восторге.

– И ошиблись, – сказала она. – На самом деле я от него без ума. – Она повернула руку ладонью вниз. – Кто подослал вас, мистер Марлоу, и с какой целью?

– Адвокат из Лос‑Анджелеса, но по поручению одной фирмы с Востока. Мне следовало узнать, где вы остановитесь. Что я и сделал. Но сейчас вы собираетесь в путь, и мне придется начать все сначала.

– Но теперь я знаю, что за мной следят, – сказала она прозорливо, – так что ваша задача усложняется‑Вы, насколько я понимаю, своего рода частный сыщик.

Я кивнул, потушил сигарету, поставил пепельницу на место и встал.

– Меня вы знаете, но найдутся и другие сыщики, мисс Мэйфилд.

– О, несомненно найдутся, и все такие славные ребята. У некоторых даже ногти довольно чистые.

– Фараоны вас не ищут. Они бы вас живо сцапали. Номер вашего поезда был известен, мне дали ваше фото и описание. Но Митчелл может заставить вас плясать под его дудку. И его интересуют не только деньги.

Мне показалось, что она чуть покраснела, но освещение было не слишком ярким.

– Может быть, и так, – сказала она, – и, может быть, я не против, – Против.

Она резко встала и подошла ко мне вплотную.

– С вашим ремеслом небось не разбогатеешь? Я кивнул. Мы стояли лицом к лицу.

– За сколько вы бы согласились выйти и позабыть обо мне?

– Выйти я могу и бесплатно. Насчет прочего – мне нужно отчитаться перед моим клиентом.

– Сколько? – Она говорила вполне серьезно. – Я могу уплатить внушительный аванс за услуги. Говорят, в вашем деле это так называется. Звучит куда приятнее, чем шантаж.

– Это не одно и тоже.

– Иногда. Поверьте мне, иногда это и есть шантаж – даже у врачей и юристов. Я знаю это из первых рук.

– Не повезло в жизни, а?

– Наоборот, шпик. Я самая везучая баба на свете. Я жива.

– Я из команды противника. Не раскрывайтесь так.

– Ну кто бы подумал, – протянула она по‑южному, – щепетильный шпик.

Расскажи это пташкам, фрайер. От меня это отлетает, как конфетти. А сейчас дуйте, детектив Марлоу, к своему телефончику, раз уж вам так не терпится. Я вас не удерживаю.

Она тронулась к двери, но я схватил ее за кисть и развернул к себе.

Порванная блузка не открывала ничего особенного, лишь немного кожи и край лифчика. На пляже видишь больше, куда больше, чем сквозь порванную блузку.

Должно быть, я чуток ухмыльнулся, потому что она внезапно выставила когти и попыталась царапнуть меня.

– Я не сучка в течке, – процедила она сквозь сжатые зубы, – убери свои грязные лапы.

Я взял ее за другое запястье и притянул к себе. Она попыталась двинуть меня коленом в пах, но для этого она стояла слишком близко. Затем она обмякла, откинула голову и закрыла глаза. Ее губы приоткрылись в сардонической улыбке.

Вечер был прохладный, ближе к воде – просто холодный, но там, где я был, холодно не было.

Затем она сказала со вздохом, что ей пора переодеваться к ужину.

После небольшой паузы она сказала, что ей давненько не расстегивали лифчик.