— Возможно, он в очень тонких перчатках, под кожу.

Панкратов кивнул.

— Представь, парни и об этом подумали. Вообще никаких следов — ни пластика, ни талька, ни черта — а отпечатки всякий раз разные. Вопрос, кто такой этот Пришвин? Мы ещё раз проверили все его документы. Допросили повторно, мать его, сослуживцев, по его трудовой. Никто его не помнит — нигде не работал, ни с кем не учился. А год назад все помнили.

Колосов допил чашку и отодвинул. Теперь и в него не лезет.

— С этим я к генералу не пойду, — сказал он, наконец. — Ему ответы подавай, а у нас пока одни вопросы. И ни одной версии. Плетнёв не работал ни над чем секретным. Занимался нерасшифрованными текстами. Фестский диск, рукопись Войнича. Если нам нанёс визит тот самый Пришвин, вопрос: зачем?

Панкратов вздохнул.

— Я приказал Архипову выспаться. — Он встал из-за стола. — Трудоголик, прям как мы с тобой. Если ещё мысли умные будут, присылай — я ему подброшу. Раз «Аргус» сумел Пришвина, или кто он такой, найти и весь их маршрут восстановить, будем и дальше им пользоваться.

В дверь его «номера» постучали.

— Войдите, — отозвался Плетнёв. Вот так, за одни сутки, перевернулась жизнь. Чем теперь заниматься? Как, простите, на жизнь зарабатывать? Ведь теперь и имущество всё пропало, гол как сокол. Ладно, не это сейчас главное. Главное — чтобы Галка выжила. И родители. Вот это — главное.

Вошёл Док.

— Зря сидишь в четырёх стенах, — покачал он головой. — Идём пока на медосмотр.

Плетнёв безропотно поднялся. Хотелось взять портфель с собой — там последняя частичка той, недавней, жизни. А потом передумал. Одежда на нём не своя, здешняя — и на вид домашняя: просторные штаны, рубашка, носки и мягкие туфли.

— «Библиотека»! — удивился Плетнёв, когда проходил мимо двери. — Что-то я не видел этой двери.

— Шеф дал тебе допуск, — пояснил Док. — В библиотеку, в спортзал. Не сиди без дела, и не пытайся найти все ответы. Они сами придут. Нам сюда. Кстати, в медпункт тоже можешь заходить, хотя тут особо заняться нечем…

Шутник, подумал Плетнёв, но хотя бы прошло ощущение тоски и апатии — неясно, где он, что происходит, и вообще. Док прав, сидеть в четырёх стенах не поможет.

Анализ крови взяли самым обычным образом. Одна странность: совершенно безболезненно, и не осталось ранок. То есть совсем: Плетнёв придирчиво осмотрел места, куда явно проникала игла — ничего. Док с явным удовольствием наблюдал.

— Что ж, пока идёт анализ, проведём предварительную обработку. Вот.

На стол перед Плетнёвым легла стеклянная чашечка. Внутри — красного цвета капсула.

— А где синяя? — не сдержался Плетнёв.

— Синяя — с амнеотиком. Он тебе без надобности. — Док поставил стакан с прозрачной жидкостью. — Запивай этим. Если что, обычная питьевая вода.

— Амнеотик… ага, ясно, память стирает. А здесь что?

— SCP-500, — пояснил Док охотно. — Если совсем точно, SCP-500-12/4, четвёртая капсула двенадцатой партии.

Плетнёв секунд на десять утратил дар речи.

— «Панацея»?? То есть… чёрт, быть не может! Так это что, на самом деле существует? Их же всего сорок семь!

— Тридцать три. Это высококачественная реплика. Действует аналогично, отличие только в сроке хранения.

Плетнёв встал, держа между пальцев капсулу.