Охранники распахивали перед ним двери, молоденькие длинноногие девочки в бутиках ласково щебетали, томно закатывали глазки. Со стороны это выглядело довольно дико. Но Азамату Мирзоеву было совершенно все равно, как он выглядит со стороны.

В половине одиннадцатого торговый центр затих. Внутри было пусто. Продавцы, охранники, повара и официанты нескольких кафе бесцельно бродили по

Залам, дремали на стульях, негромко переговаривались, и голоса гулко разносило ленивое вечернее эхо.

Из ярко освещенной бильярдной был слышен глуховатый стук шаров. Играли двое. Тощий кавказец в приспущенных трикотажных штанах с лампасами казался бедным неопрятным стариком рядом со своим крепким широкоплечим партнером, впаянным в тугие кожаные джинсы и черную водолазку.

Еще несколько штрихов — и кавказец со своей жалкой внешностью мог бы запросто пополнить ряды нищих в каком-нибудь подземном переходе. А его партнер, если чуть припудрить и добавить рокового блеска зеленоватым глазам, вполне украсил бы своей мужественной физиономией пластиковый щит с рекламой «Мальборо» над тем же переходом.

На самом деле они были почти ровесники. Обоим около пятидесяти. Роскошный торговый центр с его мебельными, антикварными и ювелирными салонами, с его бутиками от всяких кутюрье, автостоянкой, с накачанными охранниками в полувоенной униформе принадлежал неопрятному, небритому лицу кавказской национальности, вечному всемогущему Азамату Мирзоеву. Молодящийся плейбой в общем тоже принадлежал ему, правда, сам еще не догадывался об этом.

Игра не очень их занимала, хотя оба были людьми азартными, заядлыми бильярдистами. Шары они катали с равнодушной ленцой, то и дело забывая вести счет. Разговор был куда интересней затянувшейся партии.

— А почему ты не знаешь, как там дела? Ты зачем сюда ко мне пришел? Денег просить? — Азамат медленно водил кием в ложбинке между большим и указательным пальцами, щурился и на своего собеседника поглядывал искоса, с явной насмешкой.

— Я ведь не прошу сразу все, — скромно опуская глаза, произнес плейбой, но хотя бы часть, аванс.

— Ты уже получил свой аванс, — покачал головой кавказец, — неужели успел потратить?

— Не в этом дело, — плейбой поморщился, — мне деньги нужны сейчас. Очень срочно. Я рассчитывал…

— Деньги всегда нужны сейчас, очень срочно, дорогой. Когда дело будет сделано, тогда получишь.

— Но я свою работу выполнил. Остальное от меня не зависит, — плейбой стал нервно постукивать кончиком кия по своему тяжелому ботинку, — я встретился передал просьбу. Операция проведена, тебе же рассказали в «Новостях». Ты что, «Новостям» ОРТ не веришь? Газетам не веришь?

— На ОРТ и в газетах работают такие же хитрые мальчики, как ты. Все хотят денег. Вот когда доставят профессора по назначению, тогда я с тобой расплачусь, как обещал.

— Но послушай, Азамат, я не могу отвечать за Карла.

— Как же не можешь? Ты же говорил, он твой друг.

Я например, отвечаю за своих друзей, — усмехнулся Азамат.

— Мало ли какие у него там, в Израиле, проблемы? — Плейбой так сильно надавил острым концом кия на носок своего ботинка, что чуть не прорвал толстую свиную кожу. — Ты пойми, у меня такая ситуация…

— Знаю, какая у тебя ситуация, — криво усмехнулся Азамат, — пятнадцать лет твоей ситуации. В девятом классе учится. Как всегда, глазки голубые, ножки длинные.

Плейбой побледнел и выразительно задвигал желваками. Азамат не менее выразительно зевнул и загасил окурок.

— Скучно с тобой играть, Гарик. Спокойной ночи, дорогой. — Азамат положил кий и, не оборачиваясь, вышел из бильярдной.