Певерил встал, в глазах был взгляд страдания.

– Господи, будь милостив к моей нежной леди Чевиот, – сказал он низким голосом, в котором звучали нотки ужаса.

Кларисса взмахнула носовым платком, обрамленным кружевами; по комнате распространился запах духов.

– О, да! – сказала она. – Не говори мне, что у тебя шаловливое увлечение леди Чевиот. Ее бедная душа не в своем уме; рассказывают, что барон Чевиот покинул Кедлингтон и уехал на континент. Все знают, что он содержит любовницу в Монте-Карло.

Певерил молчал. Он не мог ни о чем думать, кроме Флер. Он был потрясен до глубины своего чувствительного существа мыслью об ее ужасных страданиях. Не в своем уме? Может быть, и так. Но может быть, это было только одной из фантазий Мачионесс? Ее воображение часто убегало с ней.

Теперь он уже не мог переносить флиртующую надушенную старую женщину и первый раз в своей жизни почувствовал необходимость притворяться. Конечно, он должен ехать на помощь к Флер Чевиот, но без денег он пропадет. У него были кое-какие сбережения, но требовалось больше. Он бросил кисти и низко поклонился Мачионесс.

– Ваш слуга, ваша светлость, – сказал он хриплым голосом. – Прошу вас простить меня. У меня срочное дело, которым я должен заняться. То, что вы рассказали мне, приводит меня к убеждению, что для меня было бы лучше покинуть Кедлингтон. Я пойду и соберу свои вещи.

– Ты возвратишься сюда, в Растингторп? – глупо спросила старая женщина, вглядываясь в него близорукими глазами.

– Я полагаю, что да, ваша светлость.

– Тебе нужны деньги? Я дам их тебе. Он вспыхнул:

– Я хочу только за свою работу.

– Да, да, портрет маленькой Виктории. У тебя будет двадцать гиней за это. Подожди, я дам тебе их сейчас, но если пообещаешь вернуться сюда.

Певерил прикусил губу. Двадцать гиней были целым состоянием и означали для него многое. Он должен быть готовым отдать себя в руки леди Чевиот, если та будет нуждаться в его услугах. Он позволил себе солгать и намекнул влюбленной до безумия старой Мачионесс, что вернется. Позже, с деньгами в кармане, он отправился пешком в Кедлингтон. Он отказался от фаэтона, предложенного Клариссой, так как чувствовал необходимость для себя совершить скромное возвращение после двухдневного отсутствия в башне.

Глава одиннадцатая

День был теплый. Кудрявые облака висели в синем небе, как хлопковая вата. Местность была зеленой и радовала глаз после недавнего дождя. Певерил шел длинной дорогой к Кедлингтонскому холму и купался в солнечном свете, но его сердце было наполнено дурными предчувствиями. Что он найдет в Кедлингтоне? Он расстегнул пальто и освободил галстук, начав взбираться на крутой холм к Уайтлифу.

На всю оставшуюся жизнь он будет благодарен Богу за то, что отказался от предложенного Мачионесс фаэтона: на полпути к вершине холма ему встретилась девушка, которая вышла из леса и схватила его за руку.

– О, мистер Певерил! – воскликнула она. Она хорошо говорила, но с легким бэкингемширским акцентом.

– Раббина, доброе утро тебе! – повернулся он, приветствуя ее.

Это была молодая служанка, одна из прислуг барона Чевиота. Она была принята на работу лишь месяц назад, как раз перед тем, как ее светлость заключили в тюрьму. Она была застенчивым маленьким существом, небольшого роста, боязливой дочерью рабочего фермы Чевиотов. Миссис Динглфут, узнав, что Раввина была бедной и без образования, да еще очень нервной, немедленно настроилась против нее. Певерил несколько раз был свидетелем ее запугивания и пытался помочь ей. С этого времени скромная Раббина и стала рабыней Певерила: в своем поклонении она выполняла небольшие услуги для него.

Девушка ответила на его приветствие, и ее маленькое веснушчатое личико сморщилось от волнения.