Но прежде чем я успела произнести хоть слово, он снова меня поцеловал. Поцелуй тянулся и тянулся, затмив все вокруг, кроме вкуса Алека… и вдруг в дверь заколотили.

Мы подскочили, и я мгновенно поняла: Михаил.

Я вцепилась в Алека, желая, чтобы нам было куда бежать, но он даже не встревожился. Ласково взял меня за руки, поцеловал их и пошел к двери, чтобы впустить Михаила. Несмотря на его уверенность, я положила руку на тяжелые мраморные часы на каминной полке. Если Михаил явился за мной, я запущу их ему в голову изо всей силы.

Михаил вошел в каюту, представляя собой пародию на свое прежнее хладнокровие. Под внешней сдержанностью бурлил гнев, причем наружу рвался не волк — это была чисто человеческая злоба.

— Так. Ты понял, что мой интерес к Лайлам не имеет ничего общего с их смазливой горничной. Ну, почти ничего. — Он скользнул глазами вверх и вниз по моему телу. — Ну что ж, у тебя отличные характеристики, Алекандр Марлоу. Член Лиги Плюща, наследник громадного состояния, будущий архитектор, вервольф и… похититель драгоценностей.

— Это я его взяла, — вмешалась я. — Он не вор.

— Но Клинок-то теперь у него, верно? Ты не такая дура, чтобы держать его у себя, правда, Тесс? — Михаил кружил вокруг Алека. Тот, не дрогнув, смотрел на него. — Или она дура, Алек? Может, мне уволочь ее в каюту, разодрать там все на части, разодрать на части ее и посмотреть, не найду ли я того, что ищу?

— Ты его никогда не найдешь, — отрезал Алек. — Разве только нырнешь на дно океана и посмотришь там. Если хочешь, я с удовольствием швырну тебя за борт вслед за ним.

Михаил прищурился:

— Ты не мог быть настолько глупым, чтобы уничтожить Клинок Инициации. Это твое единственное средство воздействия, и ее тоже.

— Это то, что ты используешь, пытаясь подмять под себя как можно больше народу. Еще вчера я думал, что это зло и что должен остановить его любым доступным мне способом. — Алек сделал глубокий вдох. — Но после того, что случилось вчера ночью…

— После того, как ты убил человека? — Михаил произнес это таким невинным тоном, будто вовсе не он ударил мистера Марлоу и добился, чтобы все это произошло.

— Да. После этого. Пусть причиной был ты, но с тем же успехом это мог быть несчастный случай. Отец, конечно, может каждую ночь поить меня наркотиками, но тогда я просто стану наркоманом, а это хуже, чем смерть. До тех пор, пока я вынужден превращаться каждый раз, когда заходит солнце, я ужасно рискую — не только своей жизнью, но и жизнями других. Это безответственно. Нечестно. Так дальше продолжаться не может.

Меня охватил ледяной ужас, а Михаил заулыбался:

— Так ты наконец-то проявил благоразумие?

Я просто пришел к неизбежному. — Алек расправил плечи. — Я хочу, чтобы меня посвятили в Братство.

Глава 21

Предательство словно когтями впилось мне в живот. Алек присоединяется к Братству? Это невозможно. Зато лицо Михаила расплылось в акульей ухмылке.

— Я знал, что в конце концов ты увидишь все преимущества. Тебя ждет куда более чудесная жизнь.

— Мне плевать на ваши деньги, и на ваши привилегии, и на вашу самодовольную уверенность в том, что вы правите миром, — ответил Алек. Презрение к Михаилу словно врезалось в волевые черты его лица. — Все это связано с одним, и только с одним. До тех пор, пока я превращаюсь каждую ночь, я опасен для всех — от чужих мне людей до тех, кого я люблю больше всего на свете. — Он лишь на мгновение обернулся ко мне, и я почувствовала, что сейчас разрыдаюсь.