Держа палец на кнопке, он снова закричал: — Одно движение и всё взлетит к чёрту!

Более полусотни пар глаз с ужасом следили за движением шаров. У некоторых в руках были ручки, с которыми они так и застыли возле стоек. Большинство людей с ужасом следили за движение бильярдных шаров.

Когда один из них ударился об нижний край стойки, раздался единый вздох ужас, который тут же сменил облегчённый выдох. Шар откатился назад и остановился возле большого горшка с декоративными цветами.

Тишина воцарилась такая, что было слышно дыхание людей.

— Возьмите деньги, только не убивайте нас, — умоляюще обратился к Арсентьеву пожилой человек в очках. Арсентьев в ответ, мрачно и выделяя каждое слово, сказал:

— Мне нужны ключи от инкассаторской машины. Всё остальное меня не интересует. Ключи мне быстро!

Не успели эти слова прозвучать, как слева отворилась дверь и появился вооружённый человек в бронежилете.

Он был смуглый. Невысокого роста. Носил усы. На вид ему можно было дать лет сорок. Инкассатор держал ключи большим и указательным пальцами правой руки. Обе руки были вытянуты вперёд. Этим жестом он ясно давал понять, что никто не собирается ему противоречить.

— Бери, только не трогай никого!

— Положи их на пол, в двух шагах от меня и отойди! — скомандовал Арсентьев. Тот молча выполнил все требования.

Арсентьев быстро выдвинулся вперёд, опустился и взял ключи в ту же руку, где и лежал брелок. Затем быстро оглянулся на входную дверь и начал отступать назад. У самой двери он остановился. Одним движение закинул ремень автомата за шею, высвобождая тем самым правую руку, которая тут же извлекла из внутреннего кармана удостоверение:

— Здесь достаточно камер, чтобы донести мои слова до генерала Сивакова, — громко произнёс Арсентьев. Он мог говорить и тише, так как каждое его слово ловили все без исключения. — Вот удостоверение, которое он мне вручил лично. Я — Пётр Арсентьев, майор из оперативного управления внешней разведки. Меня поставили расследовать дело полковника Воеводина, который обвинялся в измене Родины. Полковник был убит в камере. А причина убийства, — Арсентьев достал из сумки коробку с дисками и поставил их на пол перед собой, а затем выпрямился и так же громко продолжил: — вот эти диски. Здесь улики против лиц, которые сегодня занимают высокопоставленные посты во власти, армии и силовых ведомствах. Именно за них был сегодня ночью убит мой школьный друг. И именно за эти сведения объявили охоту на меня. Я должен защищаться.

Шары обыкновенные. А это… просто игрушка, — Арсентьев бросил на пол брелок, а вслед за ним и удостоверение, поднял одежду и вышел из банка. Ему удалось без проблем открыть двери. Он закинул одежду и сумку внутрь, а потом сам сел в кабину и завёл мотор. В ту же минуту сбоку послышался шум. Боковая дверь открылась.

Арсентьев направил дуло автомата в сторону двери. Показалось лицо того самого инкассатора, который передал ему ключи. Глядя на Арсентьева, он коротко произнёс:

— Один ты не выберешься.

— Уверен? — только и спросил у него Арсентьев.

В ответ инкассатор молча сел в кабину и захлопнул дверцу. Затем указал рукой вперёд.

— Нам прямо. Есть тут укромная дорожка. Только до неё надо добраться. Ни хрена себе… — вырвалось у него.

Одна за другой шесть машин с мигалками появились в конце проспекта и полетели в их сторону. Люди едва успевали покинуть дорогу. Остались лишь несколько частных автомобилей. Но и те шарахались в сторону, видя приближение колонны автомашин с эмблемой «милиция».