Росс Макдональд. Обрекаю на смерть
Лью Арчер - 7
Глава 1
Мне снился кошмарный сон: в клетке мирно жила странная безволосая обезьяна. На беду, люди постоянно пытались нарушить ее уединение и проникнуть внутрь. Это держало обезьяну в напряжении и выводило из себя... Я проснулся весь в поту, чувствуя, что за дверью кто-то стоит. Не за входной, а за боковой, которая вела из кухни в гараж. Шлепая босиком по холодному линолеуму кухни, я заметил в окне первые проблески зари. Тот, кто находился по другую сторону двери, стучал теперь тихо, но настойчиво. Я включил наружный свет, повернул ключ и открыл дверь.
От двери под свет голой лампочки гаража неловко отпрянул крепкий молодой человек в рабочих брюках из грубой бумажной ткани. В его коротко стриженных волосах запутались соринки. Немигающие светло-голубые глаза посмотрели на свет со странным умоляющим выражением.
— Выключите свет, прошу вас.
— А я хочу иметь возможность видеть.
— Вот именно. — Он взглянул в распахнутые ворота гаража, выходившие на тихую серую улочку. — Не хочу, чтобы меня видели.
— Вас никто не держит, можете убираться. — Но, присмотревшись к нему повнимательнее, я пожалел, что говорил грубо. Его кожа отличалась желтовато-маслянистым оттенком и отнюдь не из-за освещения. Похоже, ему было худо.
Он вновь покосился на враждебную улицу.
— Можно я войду? Вы — мистер Арчер, не так ли?
— Для визитов рановато. Я не знаю вашего имени.
— Карл Холлман. Понимаю, сейчас рано, но я не спал всю ночь.
Он покачнулся и ухватился за дверной косяк. Его рука была черной от грязи и покрыта кровоточащими ссадинами.
— Несчастный случай, авария, Холлман?
— Нет. — Он помолчал в нерешительности и заговорил уже медленнее:
— Да, произошел несчастный случай. Но не со мной. Совсем не то, о чем вы думаете.
— А с кем?
— С моим отцом. Моего отца убили.
— Сегодня ночью?
— Шесть месяцев назад. Именно по этому поводу я хотел бы получить... поговорить с вами. У вас не найдется для меня несколько секунд?
В то утро мне меньше всего хотелось до завтрака иметь дело с клиентом. Но тут, казалось, был один из тех случаев, когда приходилось выбирать между собственным комфортом и неизвестной величиной чужой беды. К тому же, облик посетителя и манера разговора не вязались с его поношенной одеждой и рабочими ботинками, заляпанными грязью. Меня охватило любопытство.
— Ладно, заходите.
Казалось, он не услышал. Его остекленевшие глаза были прикованы к моему лицу.
— Заходите, Холлман. В пижаме холодно стоять.
— О, простите. — Он ступил на порог, заслонив весь дверной проем. — Бесчеловечно беспокоить вас подобным образом.
— Никакого беспокойства, если дело срочное.
Я закрыл дверь и включил кофеварку. Карл Холлман остался стоять посреди кухни. Я пододвинул стул. От Карла Холлмана пахло деревней.
— Сядьте и расскажите вашу историю.
— В том-то и дело. Я ничего не знаю. Не знаю даже, срочное ли это дело.
— А в чем тогда причина волнений?
— Извините. Я не очень связно излагаю, верно? Я полночи бежал.
— Откуда?
— Есть одно место. Неважно, где. — Его лицо приняло замкнутое выражение и как бы оцепенело. Он мысленно находился там, в том месте.
У меня возникла мысль, которую я до сих пор старательно отгонял. Одежда Карла Холлмана напоминала тюремную. Кроме того, его отличали неловко-смиренные манеры, приобретаемые обычно в заключении. И он казался каким-то странным, но не из-за страха, которым нередко маскируется чувство вины. |