— Арчер.

— По какому вопросу вы хотите с ним встретиться, м-р Арчер?

— Дело конфиденциальное.

— Насчет кого-нибудь из наших пациентов?

— В общем, да.

— Вы — его родственник?

— Нет.

— Кто тот пациент, которым вы интересуетесь, и в чем именно заключается ваш интерес?

— Я бы приберег это для заведующего.

— Возможно, вам придется прождать все утро. У него одно за другим несколько совещаний. Не могу обещать, что даже после их окончания он сможет выкроить для вас время.

Подано деликатно, однако меня отфутболивали. Поскольку никак нельзя было сокрушить ее твердую позицию сторожевого пса, я двинулся напролом:

— Вчера вечером сбежал один из ваших пациентов. Он буйный.

Она сохраняла безмятежный вид.

— Вы хотите обратиться с жалобой?

— Не совсем. Мне нужен совет.

— Может, я смогу помочь вам, если вы назовете имя пациента. Иначе трудно сказать, кто из врачей наблюдает за ним.

— Карл Холлман.

Ее тонкие брови взметнулись: она узнала имя. — Пожалуйста, присядьте, сэр, я постараюсь разузнать для вас что-нибудь.

Она подняла трубку одного из стоявших перед ней телефонов. Я сел и закурил сигарету. Утро было еще раннее, и я оказался единственным посетителем. Я огляделся — разноцветная мебель и блестящий кафельный пол были призваны поднимать настроение. Я и сам немного взбодрился, когда появилась стайка молодых медсестер и с веселым щебетанием двинулась по коридору.

Женщина за столиком опустила трубку на рычаг и поманила меня пальцем. — Д-р Брокли примет вас. Он сейчас у себя. Его кабинет в следующем здании по главному коридору.

Следующее здание оказалось громадным. Центральный коридор выглядел настолько длинным, что в нем можно было проводить соревнования по бегу на спринтерские дистанции. После службы в армии большие помещения угнетали меня: множество дверей и ходов, канцелярщина, свои правила игры, подкуп, спешка и ожидание. Лишь изредка встречаются люди, у которых хватает умения не дать громадной машине рухнуть под тяжестью собственного веса.

Дверь с табличкой, на которой значилось имя д-ра Брокли, была открыта. Он вышел из-за стола — среднего роста, средних лет мужчина в сером костюме в «елочку» и коротко, крепко пожал мне руку.

— Мистер Арчер? Сегодня удалось освободиться пораньше, и я могу уделить вам пятнадцать минут. Потом я должен проводить осмотр.

Он усадил меня на стул с прямой спинкой, стоявший впритык к стене, принес пепельницу, сел за свой стол у окна. Двигался он быстро, а когда сел, замер в неподвижности. Его лысый череп и внимательные, цепкие глаза придавали ему сходство с ящерицей, выслеживающей добычу.

— Насколько я понимаю, у вас жалоба на Карла Холлмана. Надеюсь, вы понимаете, что больница не отвечает за его поступки. Мы — сторона заинтересованная, но ответственности не несем. Он ушел отсюда без разрешения.

— Мне это известно. Он сам сказал.

— Вы — приятель Холлмана?

— Я вообще с ним не знаком. Он заявился сегодня рано утром ко мне домой, чтобы попросить о помощи.

— О какой помощи шла речь?

— Это весьма запутанная история, связанная с его семьей. Думаю, в ней много чистого вымысла. Похоже, его главным образом тревожит то, что он ощущает себя виновным в смерти отца. Он хочет избавиться от этого чувства. Поэтому он и обратился ко мне. Видите ли, я — частный детектив. Ему рекомендовал меня кто-то из его друзей.

Когда я назвал свою профессию, вернее, одну из профессий, температура упала. Доктор ледяным голосом сказал:

— Если вы пытаетесь получить информацию о семье, то я не могу вам ее дать.