— Я рад этому, — прошептал Гарион.

Волк посмотрел на него с лёгким изумлением.

— Когда стану старше, обязательно найду его. Думаю, именно я должен отплатить этому человеку за то, что он сделал.

Лицо Волка помрачнело.

— Но это может быть очень опасным.

— Мне всё равно. Как его зовут?

— Наверное, пока лучше тебе не знать его, — покачал головой Волк. — Не хочу, чтобы ты вмешался во что-нибудь прежде, чем наберёшься сил.

— Но ты скажешь?

— Когда время придёт.

— Это очень важно, дедушка, — умоляюще прошептал Гарион.

— Конечно, — согласился Волк, — я понимаю.

— Ты обещаешь?

— Если хочешь. Не скажу я, скажет твоя тётя. Она чувствует то же, что и ты.

— А тебе всё равно?

— Просто я гораздо старше, — вздохнул Волк, — и многое вижу по-другому.

— Но я ещё не стар, — запротестовал Гарион, — и не обладаю такими способностями, как у тебя, значит, придётся всего-навсего убить его.

Вскочив, мальчик начал мерить шагами палубу.

— Видимо, я вряд ли смогу отговорить тебя от этого, — покачал головой Волк, — но думаю, когда всё будет кончено, ты раскаешься.

— Сомневаюсь, — пробормотал Гарион, всё ещё расхаживая взад-вперёд.

— Посмотрим, — настаивал старик.

— Спасибо за то, что рассказал, дедушка, — поблагодарил Гарион.

— Ты и сам узнал бы об этом рано или поздно. Лучше уж я, чем услышать неверно переданную историю из чужих уст.

— Имеешь в виду тётю Пол?

— Полгара не будет лгать намеренно, — объяснил Волк, — но она всё принимает слишком близко к сердцу, не то что я, и иногда это искажает её представление об окружающем мире. Я же пытаюсь быть более объективным. — И старик довольно криво усмехнулся. — Думаю, в подобных обстоятельствах мне ничего другого не остаётся.

Гарион взглянул на господина Волка, седые волосы и борода которого, казалось, светились в лучах утреннего солнца.

— А каково это, жить вечно? — спросил Гарион.

— Не знаю, что такое вечная жизнь.

— Ты же понимаешь, о чём я.

— Жизнь в общем-то не меняется, и все мы живём столько, сколько хотим, — объяснил Волк, — просто я должен завершить одно дело, а на это потребуется много времени.

Он решительно встал.

— Пожалуй, беседа наша принимает довольно мрачный оборот.

— То, о чём ты говоришь, очень важно, так ведь, дедушка? — не отставал Гарион.

— Важнее всего в мире.

— Боюсь, не очень-то я хороший помощник, — вздохнул Гарион.

Волк, серьёзно оглядев мальчика, обнял его за плечи.

— Думаю, ты очень удивишься, узнав, как был не прав, ещё до того, как всё это кончится, Гарион, — заверил он.

Оба повернулись и стали смотреть поверх носа корабля на заснеженный берег Чирека, проплывающий справа.