— Нет.

— Что — нет?

— Не идем, — Ольга смотрела широко открытыми глазами, но словно ничего не видела рядом с собой. — Я еду в Петербург.

— Оля, не делай глупостей. Вы можете разминуться.

— Я еду в Петербург. Не отговаривай меня.

Ольга еще не забыла не слишком беспристрастного таксиста, который однажды ночью вез ее, по иронии судьбы, тоже на вокзал. От Растегаевского дома.

Она взглянула на часы и утешилась. Было только начало десятого — еще не поздно.

Ее подстерегала неожиданность: машину оказалось поймать сложно. Две остановленные «Волги» спешили в парк. В третьей за рулем сидел разухабистый молодец, первым делом спросивший не «Куда едем?», а «Сколько дашь?»

— Сколько попросишь ответ был достоин вопроса.

— Куда везти?

«И в самом деле, куда? В аэропорт? На вокзал? Поездом, наверное, будет быстрее Неизвестно, есть ли в Шереметьево поздние рейсы на Питер».

— На Ленинградский вокзал, — твердо ответила Ольга.

— Десять зеленых. Идет?

— Бес с тобой, идет.

Вокзал встретил непрошеную гостью всегдашней толчеей. Впрочем, у вокзалов все гости — непрошеные. Ольга сразу побежала к билетным кассам, по пути глядя на расписание. Она знала, что вечером с небольшими промежутками отправляются три «Красных стрелы» подряд.

Два экспресса были уже в пути, а на третий не оказалось билетов.

Растерянная, потерявшая надежду, Ольга выбежала на платформу.

«Я должна уехать этим поездом. Должна. Я чувствую, что с Захаровым что-то происходит», — думала она, быстро идя вдоль вагонов.

Наверное, она нелепо выглядела в вокзальной атмосфере, разодетая в песцовую шубку и парижскую шляпку, потому что ее провожали долгими непонимающими взглядами.

— Дамочка, вам в Питер нужно? — почти подростковый голос послышался совсем рядом.

— Да.

— Вам билетик?

— Да, и срочно!

Парнишка лет пятнадцати достал из кармана потертой кожанки пачку билетов.

— Купе? СВ?

— Любой билет, но немедленно, — торопила его Ольга.

Парнишка назвал сумму, значительно превышавшую стоимость билета, но Буровой было все равно, сколько платить. Она выхватила из рук спекулянта билет, даже не вспомнив о сдаче.

До отправления поезда оставалось еще минут десять. Ольга переходила от вагона к вагону, но никак не могла отыскать тот, который был указан в билете. «Ну вот, наконец, мой, десятый».

Проводница окинула подозрительным взглядом шикарно одетую пассажирку — с растерянностью на лице, но без багажа. Ольга вошла в вагон, нашла нужное купе, поздоровавшись с попутчиками, примостилась у окна.

Она прикрыла глаза, ясно дала понять, что не намерена вести никаких дорожных разговоров. Попутчиков, как несколькими минутами ранее проводницу, тоже удивил чересчур экстравагантный для железной дороги наряд дамы, но из соображений тактичности они, естественно, никак не выразили своего недоумения.

Экспресс шел быстро, без остановок. Ольга, не располагавшая ни халатом, ни спортивным костюмом, не рискнула лечь в постель в бархатном платье. Нет, она не думала о том, что может испортить наряд. Просто ей вдруг пришло в голову, что в Питере нужно сойти с поезда в подобающем виде.

Несмотря на волнение, Ольга чувствовала, что одета не к месту и слегка комплексовала по причине этого нарушения одного из своих самых незыблемых правил.

Другие пассажиры уже уснули. Свет был погашен, и женщина смотрела в темноту, которая, казалось, сама звучала и вздрагивала — в такт движению.