|
– Абсурд, конечно. Что же случилось? – Ты не сомневаешься в моей невиновности? – Ни капли. – Взгляд Кайла был тверд. – Не могу себе представить, чтобы ты обидел женщину. Помнишь, когда пираты напали на нас в Малаккском проливе, среди них была женщина? Я бы пристрелил ее, а ты даже в разгар боя всего лишь отобрал у нее оружие. Человек, который так поступает, не способен убить любимую жену. Гэвин был благодарен другу за доверие. Но когда Кайл заговорил о его любви к Алекс, он ощутил острую боль. Ведь Гэвин никогда не говорил Алекс, что любит ее. Он понял это только перед ее гибелью. Слова любви так и остались невысказанными. Теперь уже навсегда. – Полагаю, мне пора задуматься, почему судебный обвинитель убежден в том, что я совершил убийство. – Тебе нужно не только об этом задуматься – дело движется к суду с пугающей скоростью. Я привел сэра Джеффри Говарда, лучшего адвоката Лондона. Он ждет за дверью, но я хотел сначала встретиться с тобой наедине. Можно пригласить его? Гэвин понял, что теперь он не одинок. – Пожалуйста. Какого рода гостеприимство может предложить обвиняемый в убийстве? Гэвин откупорил бутылку шерри. Хотя слуг и потряс арест хозяина, они регулярно снабжали его всем необходимым. Сэр Говард оказался худым человеком с глубокими морщинами и проницательным взглядом. – Милорд Сиборн, – начал он, когда Кайл представил его, – я рад проконсультировать вас по вашему делу. Глядя на адвоката, Гэвин предположил, что степенная внешность скрывает острый пытливый ум. – Спасибо лорду Максвеллу, который в отличие от меня не впадает в панику. Благодарю вас, что пришли. Сэр Джеффри Говард сощурил глаза. – У вас случались провалы в памяти? – Никогда, – испуганно ответил Гэвин. Он догадался, что адвокат уже начал выстраивать защиту, основываясь на временном помутнении рассудка. – Мы можем с вами обсудить, какое дело примет к рассмотрению королевский суд? – Прошу вас, расскажите мне все, что произошло в тот злополучный день. Держа стаканы шерри в руках, трое мужчин устроились возле камина, который едва справлялся с холодом промозглого дня. Гэвин коротко описал пожар и смерть Алекс, а сэр Джеффри, надев очки, делал аккуратные записи. Он говорил мало, вопросы задавал редко, только если требовалось какое то уточнение. Гэвин закончил свой рассказ и задал вопрос адвокату: – Как вы считаете, есть здесь что то такое, что заставит суд присяжных признать меня виновным? – Суд присяжных? – Адвокат нахмурился. – Могу я говорить прямо, милорд? Нам нужно многое обсудить. – Говорите без обиняков. – Начнем с того, что вас будут судить в палате лордов, поскольку вы им ровня. Гэвин нахмурился при мысли, что его будет судить кучка консервативных аристократов. – Еще одно препятствие в этой проклятой консервативной системе. И что же это за суд? – С одной стороны, тут есть положительный момент, а точнее, это означает, что вы можете выступить в свою защиту. – Сэр Джеффри Говард помолчал. – К тому же они внимательны к людям своего круга, особенно если улики не очевидны. Последний раз лорда судили за убийство в 1760 году. Это был лорд Феррерс, и его приговорили к смерти за то, что он застрелил своего дворецкого. Однако если бы его обвинили в убийстве человека на дуэли, то, несомненно, оправдали бы, так как большинство лордов придерживаются мнения, что дуэль – это законное право каждого джентльмена. – Но я не один из них, – вздохнул Гэвин. – Я чужестранец, шотландец, янки, торговец и к тому же живу в Лондоне всего пару месяцев. |
