— Вы чуть нас обоих не убили, — сказала Зу. Преследовавший ее страх сменился злостью.

Мэт ласково обхватил ее лицо обеими руками. И от его нежности злость спутницы мгновенно исчезла.

— Нет, милая, этого просто никогда бы не случилось. Я прекрасно знал, что надо делать. Возможно, я излишне рисковал, но я никогда не иду на риск безрассудно. Чего вам в данный момент хотелось бы больше всего на свете, Зу?

Всю дорогу через открытое окно на них со всей силой обрушивался дождь, и девушка насквозь промокла.

— Высохнуть! — призналась она.

— А еще — где-нибудь посидеть за приличной, цивилизованной едой, верно?

— Ну, это было бы просто как награда!

Но сначала ее ждала совсем другая награда. Она это знала, но ей казалось, у нее не хватит сил эту награду принять. Ощущение чего-то совершенно нереального охватило Зу, когда Мэт крепко прижал ее к себе, а потом руки его продвинулись к ее мокрому, прилипшему к телу топику и дотронулись до сладостно занывших сосков. Зу ощутила вспышку волшебной молнии счастья. Кровь в ней бешено забурлила, когда губы Мэта нашли ее губы и завладели ими. Своего обещания не прикасаться к ней спутник не нарушил. Ведь он сказал: «Если вы поставите запретительные знаки, я буду их соблюдать». А знаков этих она не выставила.

Это было полным безумием. Каким-то божественным безумием! Пальцы Зу мгновенно повиновались желанию, которое она до этого всячески сдерживала, и, расстегнув пуговицы на рубашке Мэта, заскользили по жесткому треугольнику волос на его груди. Наконец-то девушка удовлетворила свое любопытство. Ее пальцы погрузились в гущу вьющихся еще влажных волос. Она почувствовала, что от ее прикосновения по телу Мэта пробежала дрожь, и сама испытала при этом ни с чем не сравнимое блаженство.

Другой рукой Зу обвила шею мужчины и вновь ощутила пробежавшую по его телу волну страсти. В эту странную минуту они словно поменялись ролями: теперь, похоже, именно она использовала его для своего сексуального удовольствия, а он как чуткий партнер лишь отвечал на ласки. Но Мэт с поразительной быстротой овладел собой. И то мгновение власти, которое только что принадлежало Зу, исчезло. Искуситель приобрел преимущество, чуть было не отнятое у него. Он опять главенствовал — сверхмужчина, приводящий ее в состояние еще большего блаженства, по мере того как покрывал поцелуями ямочку у основания горла. Руки Мэта продвинулись к девичьим плечам, спустили бретельки топика, потом прошлись вдоль оголившейся спины. По телу девушки пробежали мурашки. Его пальцы снова поднялись к ложбинке между грудями Зу и слегка дотронулись до них, вызвав у нее неописуемый восторг. Она сидела как околдованная. От бархатных прикосновений кончиков пальцев ее соски чуть затвердели, и губы искусителя нежно поцеловали их, сначала один, затем другой.

И тут вдруг до Зу дошел истинный смысл этой чувственной игры Мэта. Ведь он ни на единый миг не уступал ей ведущей роли. И когда Зу его касалась, она не будила в нем никаких эмоций. Мэт был соблазнителем, и теперь проверял свой тонкий замысел. Она, оказывается, и не проявляла никакой инициативы. К этой инициативе ее подтолкнул Мэт. Именно это, как и пять лет тому назад, он делал снова. Но если тогда ему удалось ее провести, на сей раз она не поддастся соблазну. Так и будет! Иначе он снова одержит над ней верх, а потом сделает вид, будто подчиняется ее желаниям. И опять у нее может появиться ложное ощущение безопасности из-за внушенной им мысли, что ситуацию контролирует не он, а Зу и что в любую минуту она может все прекратить. В действительности же власть и контроль все время были в руках Мэта.