Энни почувствовала, как Зак снова обнял ее за талию. Он явно расслышал Каро и был не против исполнить её нахальное предсказание. Хотя когда Энни подняла к нему взгляд, Зак смотрел вовсе не на нее, а на незнакомца, которого ее мать жестом попросила приблизиться.

— Профессор Джереми Марксон, — проговорила она. — А это… знакомый Энни, Зак Квинн.

Энни, уже просто кипевшая от ярости, ждала, что на этот раз Зак не стерпит — он ясно дал понять, что не намерен делиться. Однако, к её удивлению, Зак был совершенно спокоен.

— Марксон. — Зак поприветствовал подошедшего кивком. — Чем именно вы занимаетесь, профессор?

— Молекулярная физика, — отозвался тот. — Чрезвычайно захватывающая отрасль науки. Вы в этом разбираетесь?

«Высокомерный хам», — пронеслось в голове Энни.

— Ох, я в этом ничего не смыслю, профессор, — вмешалась она прежде, чем Зак успел ответить. — Может быть, вы меня немного просветите?

Марксон заморгал, словно не ожидал, что она заговорит.

— Ну, я…

— Расскажите им о вашем последнем эксперименте, — подбодрила его Кимберли, бросив недовольный взгляд в сторону дочери.

Кивнув, Марксон приступил к лекции. Глаза Энни потускнели уже спустя пару минут.

— Так интересно, — пробормотала она, когда профессор сделал паузу, чтобы набрать воздуха. — Вы работаете с моим отцом?

— Да, — просиял тот.

— А где же папа? — поинтересовалась Энни, нарочно меняя тему разговора.

Мать взмахнула рукой:

— Ты же знаешь отца. Скорее всего, потерял счет времени, проводя очередной эксперимент, — небрежно обронила она, но Энни расслышала в словах матери затаенную боль, которая никогда ее не отпускала. — Обещал появиться к тому времени, когда подадут на стол.

Значит, присутствующим повезет, если они вообще его увидят.

— А что у нас в меню? — с улыбкой спросила Энни, ненавидя эти отголоски боли в глазах матери.

Взгляд Кимберли прояснился.

— На закуску — твое любимое овощное блюдо. — В словах прозвучала искренняя любовь к дочери. — И, Каро, не начинай, — сказала она прежде, чем та успела открыть рот. — Твой любимый пирог я тоже приготовила.

— Поэтому, тетя, я тебя и обожаю.

К счастью, дальше разговор шел о всяких пустяках. Гости уже собрались перейти в столовую, как вдруг случилось чудо из чудес, и в комнату вошел отец в измятом костюме. Эрика Килдера всегда мало волновало, как он выглядит, но сегодня хотя бы его мысли были с присутствующими, а не остались в лаборатории.

Лицо матери тут же озарилось, и Энни улыбнулась.

— Я так рада тебя видеть, папа, — произнесла она, получая от отца поцелуй в щеку. Любовь колыхнулась в ее сердце, но любовь эта была немного настороженной. С отцом у Энни были не такие сложные отношения, как с матерью, но лишь потому, что он никогда не находил время на споры с дочерью. От этого Энни тоже было больно, пусть и по-другому.

— А это кто? — поинтересовался Эрик, обнимая жену за талию и окидывая Зака взглядом.

Энни представила Зака, но реакция отца оказалась вовсе не такой, как она ожидала.

— Зак Квинн, — пробормотал он. — Знакомое имя. Зак Квинн. Зак… — Туман в его взгляде рассеялся. — Вы случайно не тот самый Закари Квинн, который в прошлом году опубликовал монографию о хищных представителях семейства кошачьих, обитающих на территории Йосемити?

Зак кивнул:

— Удивлен, что вы слышали мое имя.