Тощий прижал мешок к груди и шагнул назад: двое вооруженных людей стояли по одну сторону барной стойки, а Боб с Марвом по другую. Сердце Боба трепыхалось в груди, словно выброшенный из лодки мешок с хорьками.

В тот кошмарный миг Бобу показалось, что время, прошедшее с самого рождения мироздания, разинуло на него свою пасть. Он увидел ночное небо, за которым космос, вселенная, вечность — и звезды, рассыпанные по черному небу, словно алмазы на бархате, и все это было таким холодным и бесконечным, а он сам стал меньше пылинки. Он был воспоминанием о пылинке, воспоминанием о чем-то, что промелькнуло мимо, никем не замеченное.

Я всего лишь хочу вырастить собаку, подумал он почему-то. Я всего лишь хочу научить ее разным командам и хочу еще немного пожить.

Тощий убрал пистолет в карман и вышел.

Остался только толстяк с дробовиком.

— Ты много, на хрен, болтаешь, — сказал он Марву и ушел.

Дверь, выходившая в переулок, скрипнула, когда ее открыли, и скрипнула снова, когда закрыли. Боб, наверное, с полминуты боялся дышать, а потом они с Марвом выдохнули одновременно.

Тогда Боб услышал негромкий звук, похожий на стон, но издал его не Марв.

— Рарди, — сказал Боб.

— Твою мать!

Боб с Марвом поспешно обогнули барную стойку и кинулись через крошечную кухню на задний двор, где у них стояли старые кеги и где теперь, слева от двери, лежал Рарди с запекшейся кровью на лице.

Боб растерялся, но Марв упал на колени и принялся дергать Рарди за плечо вперед и назад, словно заводил лодочный мотор. Рарди несколько раз простонал, а потом засипел. Звук был жуткий, придушенный, давящийся, словно Рарди вместе с воздухом втягивал в себя битое стекло. Он дугой выгнул спину, перекатился на бок и сел; кожа на лице натянулась, рот раззявился — не лицо, а посмертная маска.

— Черт! — сказал он. — Господи!

Только теперь он открыл глаза, и Боб видел, как он старается сфокусировать взгляд. На это ушла минута.

— Что за черт? — спросил он, и Боб подумал, что по сравнению с просто «чертом» это уже прогресс, если кого-то волнует, пострадал мозг Рарди или нет.

— Ты как? — спросил Боб.

— Цел? — Марв стоял рядом с Бобом, оба склонились над Рарди.

— Сейчас блевану.

Боб с Марвом немного попятились.

Рарди сделал несколько неглубоких вдохов-выдохов, снова вдохнул-выдохнул, после чего объявил:

— Нет, не блевану.

Боб придвинулся на пару шагов. Марв остался сзади.

Боб протянул Рарди кухонное полотенце, и тот прижал его к кровавому месиву, в которое превратилась его правая половина лица, от глазницы до угла рта.

— Погано выгляжу?

— Да нет, нормально, — солгал Боб.

— Да, нормально выглядишь, — сказал Марв.

— Ничего не нормально, — сказал Рарди.

— Ну да, не очень, — согласились Боб с Марвом.

Глава третья

Общак

На вызов первыми приехали две женщины-патрульные, Фентон Г. и Бернардо Р., — согласно беджам на груди. Одного взгляда на Рарди оказалось достаточно, чтобы Р. Бернардо включила микрофон на плече и велела дежурному прислать «скорую». Они допросили всех троих, но сосредоточились на Рарди — ясно было, что долго он не продержится. Кожа у него стала цвета ноябрьского дня, он то и дело облизывал губы и странно моргал. Если до сих пор у него не случалось сотрясения мозга, то теперь он мог смело внести его в список перенесенных травм.

Затем дверь распахнулась и вошел старший детектив, на его бесстрастном лице отразилось любопытство, а затем и веселое изумление, когда взгляд его остановился на Бобе.