— Пообедают, но только вами, — поправил его Конан. — Я не так уж плохо держусь на воде.

— Не сомневаюсь, что ты отлично плаваешь!.. — подобострастно откликнулся хауранец. — Но в эти края очень редко забредают торговые и рыбацкие суда. Может пройти целая луна, прежде чем тебя кто-нибудь заметит… Ты лучше слушай, что я предлагаю! На остров Заремоо просто так заходить нельзя. Есть одна-единственная причина, по которой их правитель и Великий Жрец Архидалл разрешит ступить ноге чужеземца ва их землю: если им привозят молодого и сильного пленника. За такого они отваливают столько золота, сколько этот пленник весит. Врать не стану, я собирался разбогатеть и вести спокойную и сытную жизнь до глубокой старости, продав тебя, Конан. О, я великий глупец! Будь трижды проклята моя убогая голова!..

— Да нет, ты не так уж глуп, — спокойно заметил киммериец. — Глупец попытался бы загнать меня мечами и ножами обратно, в обгорелый трюм. А ты же полагаешься лишь на свой гибкий язык и пытаешься затуманить мне мозги.

— Не затуманить, нет-нет! Дослушай меня, и тебе все станет ясно. Елгу молод и довольно силен. Мы продадим его Великому Жрецу вместо тебя! А полученное золото поделим. Мы поделим его не пополам, Конан, о нет! Я очень виноват перед тобой, поэтому ты возьмешь себе две трети, а я лишь одну треть. Поверь мне, это огромные деньги! Тебе долго потом не придется заниматься разбоем!..

— А ты не подумал, что, когда ты будешь стоять за рулем, ко мне подойдет Елгу и предложит продать Великому Жрецу тебя? — с усмешкой спросил киммериец.

Чеймо захлебнулся смехом.

— Не предложит! Великий Жрец Архидалл оскорбится, увидев такого, как я, и это может плохо кончиться! Для них очень важно, чтобы пленник был молод и высок, с гладкой кожей и могучими мускулами. От такого, как я, они придут в ярость!..

Отвернувшись от дергающегося в спазмах веселья хауранца, Конан задумался. Пожалуй, не так уж умен и хитер этот проныра. Во всяком случае, в людях он явно ничего не смыслит, если решил, что ради груды золота — пусть даже и в две трети веса крепыша Елгу — киммериец откажется воздать должное подлецу и предателю. Что ж, пусть пребывает пока в блаженном неведении…

— Как я могу верить, что ты не пытаешься надуть меня, если я до сих пор безоружен? — спросил он с иронией. — Пока при мне нет моего меча, я по-прежнему ваш пленник.

— О, прости меня! Как я сразу не сообразил! — пылко воскликнул Чеймо. — Твоего меча, к сожалению, у меня нет. Мы оставили его в Султанапуре, но он в надежном месте, не беспокойся. Я сразу же верну твое оружие, лишь только мы вернемся назад. Пока же, сделай милость, возьми мой!

Он отцепил от пояса ножны и протянул оружие Конану. Тот вытащил лезвие и придирчиво провел по нему пальцем.

— С моим мечом эта ржавая железка не идет ни в какое сравнение… Но так уж и быть! Что же касается великих жрецов и золота — я еще подумаю…

Елгу, стоявший за штурвалом, не мог слышать их разговора, но передачу меча заметил, отчего физиономия его вытянулась, а взгляд стал злобно-недоумевающим. Улучив удобный момент, Чеймо подошел к напарнику и бросил ему несколько фраз с нарочито небрежным выражением лица.

Киммериец заметил, как Елгу облегченно выдохнул и распахнул губы в улыбке.

«Ладно, ладно! — усмехнулся про себя Конан.