— Я уже думала, что вот мы прилетим в Довер и узнаем, что ты остаешься еще на неделю, две недели или даже на месяц, — добавляет Люси. — Но ты все же закончила.

— Наверное, я им просто надоела.

— Будем надеяться, ты возвращаешься домой не только для того, чтобы повернуться и снова уехать.

— Я сдала экзамены. Программа выполнена. Пора заняться своим делом.

— Кому-то определенно надо. Это уж точно.

Слушать очередные обвинения в адрес Джека Филдинга у меня нет ни малейшего желания.

— В остальном все хорошо? — спрашиваю я.

— Гараж почти закончили. Большой, на три автомобиля, плюс мойка. Если, конечно, ты не против тандемной парковки. — Начав с гаража, Люси как бы напоминает, насколько я оторвалась от того, что творится в моем собственном доме. — Уложили прорезиненное покрытие. Сигнализация еще не готова. Не хотели возиться с предохранителями, а я не согласилась. К сожалению, одно из тех старых окон с волнистым стеклом апгрейда не перенесло, так что теперь у тебя в гараже гуляет ветерок. Ты об этом знала?

— Бентон, наверное, знал.

— Ну, Бентон был занят. У тебя есть частота Милвилла? По-моему, один-два-три-точка-шесть-пять.

Я проверяю по карте, подтверждаю, ввожу данные в систему и предпринимаю еще одну попытку:

— Что у тебя нового?

Я хочу знать, что еще ждет меня дома, кроме мертвеца в холодильнике морга. Люси о себе говорить не желает, поэтому и винит Бентона в том, что он занят. Понимать ее буквально в такие минуты нельзя. Она как натянутая струна. Приникла к панели, бегает глазами по приборам и экранам радаров, выглядывает тревожно в окно, как будто ожидает, что мы вот-вот вступим в воздушный бой, или нас поразит молния, или что-то сломается. С ней что-то не так, или, может, это просто я не в настроении.

— У Бентона трудное дело. Плохое.

Мы оба знаем, что я имею в виду. Об этом много говорят в новостях. На прошлой неделе Джонни Донахью, пациент медицинского центра Маклина и студент Гарварда, признался в убийстве шестилетнего мальчика, совершенном с помощью пневматического молотка. Бентон считает, что Джонни оговаривает себя, чем серьезно осложняет жизнь полицейским и окружному прокурору. Людям хочется верить, что признание подлинное, они не желают, чтобы такие, как Донахью, оставались на свободе. Интересно, как прошла сегодняшняя эвалюация. Просматривая видеофайл, я видела, как черный «порше» Бентона выезжал с нашей дорожки в то самое время, когда молодой человек в наушниках проходил мимо с собакой. Бентон собирался за картой Джонни Донахью. Их разделили считаные мгновения. Человеческая паутина, соединяющая всех живущих на земле, соединила нас.

— Будем держать один-два-семь-точка-три-пять, тогда сможем отслеживать Фили, — говорит Люси. — Думаю, должно получиться, если только та штука не отодвинет.

Она указывает на зеленые и желтые формы на дисплее погодного радара, свидетельствующие о приближении штормового фронта, который отжимает нас к северо-западу, к ярким огням Филадельфии, ее небоскребам.

— У меня все хорошо. Извини, что с ним так получилось; вижу, ты злишься. — Она показывает большим пальцем за спину, имея в виду Марино. — Что еще он натворил, кроме того, что был в своем репертуаре?

— Ты слышала его разговор с Бриггсом?

— Это было в Уилмингтоне. Пока я расплачивалась на заправке.

— Он не должен был ему звонить.

— Бесполезно. Все равно что приказывать Джет-рейнджеру не пускать слюни, когда я достаю что-то вкусненькое.